Про специфическую социальную роль бесплодного секса зеленых с зелеными и коричневых с коричневыми Антон тоже помнил – вот это действительно было интересно, однако он сомневался, прилично ли об этом рассуждать инопланетникам.
– …В обоих случаях дети могут родиться всех четырех полов, так?
– Не родиться.
– Э-э…
– Мы икромечущие, – за радужными очками раскрылись и закрылись две лепестковые диафрагмы.
– А, да, извини. А говорят о фем-бис на элосе – местоимение «оне», глагольное окончание «у». Точно?
– Точно.
Оне улыбнулусь. Увидев ея улыбку, Антон внутренне содрогнулся, но виду не подал.
– Ты на пилотском учишься?
– На медицинском. Буду корабельным врачом.
– З-з… это здорово. (Только бы не в моем экипаже.) Ты располагайся, профессор сейчас подойдет.
– Ага.
Оне селу. Растеклусь по соседней скамейке, как шмат герметика, и полезлу кривой лапкой в напузную сумочку. По комнате распространялся незнакомый сырой запах. Слизи, наверное. Хотя на взаимке объясняли, что слизи у них никакой нет, просто фактура кожи такая.
Антон повернулся к Хуво. Тот уже приобрел более естественный для себя цвет и задышал тише.
– Ты как? – шепотом спросил Антон.
Хуво скорчил бодрую гримасу, подражая человеческой мимике, и показал коротенький большой палец.
Нормальный, по сути, парень. Симпатичная морда, то есть лицо, похож на киношного благородного оборотня. Надо, Саитов, ценить, что имеешь. А поселили бы тебя с гродасом?..
…перерождается в неприязнь к тому, кого не знаю и знать не хочу…