И неважно, что тогда ее попытки почти потерпели крах.

– Пожалуйста, скажи мне почему, – прошептала Селина с умоляющим лицом. – Я не понимаю, зачем тебе было делать все это. – Пока она говорила, одновременно работала над узлом под юбкой, заставляя себя сохранять спокойствие.

– Как всегда умный маленький детектив, да? – сказал Найджел с королевским акцентом. Он подошел еще ближе, остановившись прямо у трех ступеней, окружающих алтарь, замерев, чтобы поставить правую ногу на темный гранитный пьедестал. – Кстати о расследованиях, ты сумела догадаться, что значат символы, которые я для тебя оставил?

– Нет, – солгала Селина, отстраняясь от него. Ее спина прижалась к основе алтаря, но зато веревка начала уже спадать с ног.

– Ну да это неважно, – продолжал Найджел непринужденно. – Впечатляет, как быстро ты сообразила, что они могут быть буквами другого языка. – Он уперся локтем о свое согнутое колено. – Только ошиблась на несколько сотен лет.

– Язык, предшествующий греческому? – сделала попытку догадаться Селина.

– Совершенно иная цивилизация, – снова заговорил он с акцентом кокни. – Я даже дал тебе подсказку, да еще какую.

Селина опустила плечи.

– Карфаген.

– Верно. – Он улыбнулся. Опять другой акцент. – А к вопросу, почему я все это делал… на то есть несколько причин. Почему любой готов предать тех, кого любит? – Он выпрямился, выражение его лица посерьезнело. – Ради власти, быть может. Ради этого готовы были предать представители таких знатных фамилий, как Медичи, Борджиа, Тюдоры, Птолемеи. – Он сделал паузу. – Или, быть может, потому что я изначально никогда их не любил. Ты знаешь, зачем были созданы Львиные Чертоги? – продолжал говорить Найджел, его взгляд излучал некий нечеловеческий блеск. – Ты знаешь, почему Никодим отнял меня у моей семьи в Ист-Энде в Лондоне и превратил в демона, чтобы я разделял его судьбу? – Злость мелькнула на его лице. – Зачем заставил служить моему создателю до скончания времен?

Селина покачала головой, ее указательный палец поддел узел и вот-вот развяжет его.

На лбу у Найджела затанцевала мышца.

– Львиные Чертоги существуют только с одной-единственной целью – чтобы защищать наследие Никодима Сен-Жермена. – Он хмыкнул. – Себастьян является последним представителем семьи Сен-Жермен. И я оберегал смертного мальчишку почти десять лет. С того момента, как он возился с книгами, до того самого момента, как он стал принцем нашего темного королевства, меня заставляли выполнять эту работу. – Горький смех пророкотал на его губах. – Я, бессмертное создание, обладающее силами, которые нельзя вообразить даже в самых отчаянных мечтах, служу рабом какому-то куску смертного мяса, как сторожевая псина. – Его лицо украсила улыбка отвращения. – Неудивительно, что Братство так сильно нас презирает.