Найджел схватил Селину за талию, притягивая к себе, точно она была одновременно его собственностью и его щитом. В его голосе слышались игривые нотки.

– Безрассудный Ромео наконец пришел, чтобы спасти свою глупую Джульетту. Скажи-ка мне, повелитель львов, а наш хранитель знает, что ты здесь? – Он прищурил свои черные глаза. – Что же скажет Никодим, когда узнает, что ты рискуешь его наследием ради жизни смертной девчонки?

Бастьян проигнорировал его слова.

– Он больше не причинит тебе вреда, Селина, – сказал он спокойно, успокаивающе. – Не тронет тебя, если хочет еще раз увидеть луну.

Рука Найджела сдавила талию Селины крепче, прижимая к его холодной мраморной груди.

– Не лги своей возлюбленной, Себастьян, – сказал он. – Ибо я еще не закончил, ибо ее кровь слаще, чем мед, собранный теплым солнечным днем.

Стук собственного сердца раздавался в ее ушах, но Селина кивнула Бастьяну, медленно потянувшись к карману юбки.

Отрицательно качнув головой, Бастьян сделал еще один шаг вперед, его большой палец скользнул к предохранителю на револьвере.

– Твоя война не с ней. Отпусти Селину, и я сделаю все, что захочешь.

– Быть может, я лишь хочу выпить всю ее кровь до последней капли у тебя на глазах. Хочу видеть, как ты проживаешь остаток своей короткой, Богом забытой жизни, как Призрак.

Кончики пальцев Селины дотянулись до краешка кармана, дыхание участилось.

Бастьян поджал губы, что-то промелькнуло в его глазах.

– Не трать свою победу на такую глупость. Никто не станет затевать столько бед ради чего-то столь мелкого и ничтожного. Я знаю, мы можем договориться. – Его улыбка осталась ледяной. Непрощающей. – Назови свои условия.

– Ты не в той ситуации, когда можно выдвигать требования. Опусти оружие, Бастьян, – сказал Найджел. – И, может быть, я соглашусь на сделку из благородных побуждений.

– Иди к черту со своими благородными побуждениями. – Бастьян улыбнулся еще шире. – Отпусти ее. Сейчас же. – Он сделал еще шаг к ним навстречу.

– Не промахнись. – Ледяные пальцы Найджела обвились вокруг горла Селины, отчего у нее задрожали лопатки. – Может, тебе и удастся меня ранить, но я уже разорву вены на ее глотке.

Пальцы Селины достали до рукоятки серебряного кинжала.

До того, как кто-либо успел шелохнуться, Найджел поднял Селину с земли с легкостью пера. Затем он вонзил зубы в ее шею. Ужас всецело завладел Селиной, боль была почти невыносимой, когда она попыталась содрать его рыжие волосы прямо с черепа, но ее пальцы словно вонзались в каменную стену.

– Достаточно! – приказал Бастьян. Впервые Селина заметила страх в его голосе. – Отпусти ее, и я опущу револьвер.