Я увидела вдали Белета. Он пытался лететь мне на помощь. Пламенный меч в его руке вспыхнул огнем, когда он напал на преследовавшего меня голема.

Мороний приходил в себя. Это конец. Мы проиграем. Их было слишком много.

Я сложила крылья и снова рухнула вниз. Пикируя, я облетала големов, которые, не сообразив, в чем дело, все еще поднимались вверх.

Распрямив рукопись, которую трепал ветер, я прочитала последнее черное слово на этом странном языке, которое – какая ирония! – означало безупречную мудрость:

– Iadanamada!

Черные облака над нашими головами вспыхнули ослепительным сиянием. Сгустившийся вихрь превратился в свет. Белый луч поразил всех нас.

Столб света ринулся к Земле. На своем пути он столкнулся с золотыми големами, которые под его тяжестью превращались в золотую, переливающуюся пыль. Мороний и Белет остались живы. Они упали на землю, как будто у них отказали крылья.

Только я продолжала парить в воздухе в этой ошеломляющей белизне. Мне не нужно было махать крыльями. Они медленно исчезали, рассыпаясь на мелкие кусочки. Это столп белого цвета держал меня в воздухе.

Рукопись в моей руке рассыпалась в пыль.

Я посмотрела вниз.

На земле, среди травы, которая уже не горела, стоял Петрек. Прищурившись, он смотрел на небо, на меня. Он был жив.

В этот момент я почувствовала острую боль, пронизывающую каждую клеточку моего тела.

Я начала кричать.

45

45

Я не понимала, что происходит. Боль была ужасной. Невообразимой! Казалось, будто что-то вверчивалось в мою голову и сердце. Я не могла думать, не могла дышать. Могла только страдать.

Внезапно боль исчезла. Просто так.

Я открыла глаза и глубоко вдохнула. Грудь перестало сжимать, и я снова смогла вздохнуть.

Надо мной была белизна. Черный вихрь исчез. На смену ему пришел свет, который постепенно исчезал, обнажая голубое небо.

Я поняла, что лежу на земле. Не знала, почему больше не парила. Неужели я упала?