– Когда-нибудь твой муженек будет рассказывать, что знал нас еще до того, как мы прославились. – Хью расположился на полу прямо перед фотографией обнаженной Ким. Сандра задумалась, не казалось ли ему странным видеть свою сестру голой.

– А я буду продавать билеты в твое бунгало, маленький ублюдок. – Ким зевнула.

– Есть билеты на вечер? – Хью закурил. Рик всегда покупал билеты.

– Есть. – Рик взглянул на Сандру. – У меня четыре билета на твое имя, Хьюберт.

Прислонив свое длинное тело к дверному проему, Рик полез в карман. На нем были расклешенные выцветшие джинсы с гигантской серебряной пряжкой на кожаном ремне. Говоря, Рик протирал объектив «никона» своей рубашкой.

– Эзра сегодня опоздает, – фыркнула Лили, проходя в дверь, будто хранила какой-то секрет.

– Откуда ты знаешь? – Голос Хью повысился на децибел.

– Он звонил. – Лили смотрела на туфлю в надежде, что Хью приревнует. Сандра знала, что между Лили и Эзрой ничего не было, но Лили любила дергать Хью за веревочки.

– Когда? – Хью явно проглотил наживку.

«Вот дерьмо», – подумала Сандра.

Лили вызвала ревность у Хью прямо перед репетицией. Она точно знала, что делала, но стратегия казалась двоякой. Ей нравилось, что Хью ревновал, но ей также нравилось напоминать всем, что Эзра, имеющий проблемы с наркотиками, стал слабым звеном в группе. Лили играла на бубне. В этом и заключалась степень ее музыкальных способностей. Кроме бубна ей довелось стать музой Хью, за которого она боролась и которого одновременно проверяла. Учитывая реакцию последнего, Сандре казалось, что в ее действиях имелся некий смысл.

Одно дело – курить травку (все в Лорел-Каньоне курили травку и крутили косяки до, во время и после репетиций), но другое дело – пропускать все больше и больше выступлений, пребывая под действием героина. В феврале родители отправили Эзру в больницу на лечение, и свобода от наркотиков длилась около месяца. Он был замечательным барабанщиком, поэтому группа его ждала. Ребята нашли музыканта, чтобы временно прикрыть Эзру, но Сандра не была уверена, что на этот раз у них снова получится.

Поднявшись с дивана, Сандра решила перебраться в гараж, чтобы больше не слышать ссоры между Лили и Хью. Как только она вышла на вечерний воздух, ее тотчас окутал свежий запах эвкалипта и сосны. Ночь была прохладной для мая, но Сандра не торопилась. Она наслаждалась свежим воздухом, потому что в доме всегда пахло чем-то сладким, словно залежавшимся косяком. Где-то вдалеке, чуть дальше по Каньону, она услышала смех, а затем раздался хлопок бутылки. Гараж, в котором они репетировали, когда-то служил гончарной мастерской, потому что повсюду стояли печи и гончарные круги. Ребята расчистили одну сторону, чтобы поставить туда ударную установку и синтезатор Сандры с несколькими усилителями. Центральная балка в гараже провисала прямо над ней, и Сандра задавалась вопросом, что с ними станет, когда она рухнет. Хью и Ким напоминали играющих детей. Их не интересовали такие вещи, как, например, водопровод. Их жизнь кардинально отличалась от той, к которой привыкла Сандра.