Джен, присев на стул, стала вставлять в эту нервную болтовню свои вопросы. Но очень скоро стало понятно, что они не смогут сильно помочь раскрыть загадку своего исчезновения. Прежде чем похитить, их вырубили. При этом, вероятно, им дали какое-то «молоко забвения», потому что о самом похищении они ничего не помнили. После этого они жили в том контейнере, ели вроде бы два раза в день – еду им подавали через щель в двери. В какой-то момент Розен заболел, и Маттшопф оставил об этом сообщение на подносе, и после этого им вместе с едой дали таблетки, которые Джефф и принял. Наступившие за этим провалы в памяти, очевидно, объяснялись новой порцией «молока забвения». С тех пор от своих похитителей пленники ничего не слышали.

– Сколько мы там пробыли? – спросил Джефф.

Джен сверилась со своим браслетом.

– Восемьдесят девять дней.

Двое мужчин, широко раскрыв глаза, переглянулись. Наконец, Маттшопф покачал головой.

– По ощущениям дольше, – сказал он. – Как будто, ну не знаю… пару лет.

– Не сомневаюсь, – ответила Джен. – Слушайте, когда медики с вами тут закончат, можно я подвезу вас домой? В Мете все о вас беспокоятся.

– Это было бы здорово, – согласился Джефф.

Джен оставила с ними Олмстида, попросив сержанта и дежурных полицейских хорошенько присмотреть за пострадавшими – ведь существовала как минимум вероятность того, что похитители вставили в них трекеры и могут попытаться вернуть похищенных, а то и чего похуже. Приказав провести тщательное сканирование на предмет подобных устройств, Джен покинула участок и поплыла обратно к северному причалу Центрального парка, а потом прошла пешком к федеральному зданию за большими полицейскими причалами на перекрестке Пятой и 110-й.

К этому времени был уже закат, и солнечный свет пронизывал высотки с запада, обрисовывая их силуэты, будто хребты на драконьей спине против бронзового неба. Джен вошла в здание, миновала пост охраны и оказалась в офисе, где располагалась оперативная группа по делам контрабанды людей, собранная из представителей Службы гражданства и иммиграции, ФБР, полиции Нью-Йорка и Союза домовладельцев. Здесь она нашла старого знакомого, с которым работала в первые дни своей службы. Его звали Горан Раджан, и он радостно приветствовал ее и налил чашку чая.

Джен описала ситуацию со своими спасенными.

– Всего двое? – повторил Горан.

– Именно.

– И их продержали восемьдесят девять дней?

– Именно.

Горан покачал головой.

– Значит, это не контрабанда, а какое-то похищение. Выкуп не требовали?

– Нет. Похоже, никто вообще не знает, почему это произошло.