— Чёрт с вами, — вздохнул Олег. — Я попытаюсь.

Глава 31. Отец

Глава 31. Отец

Ведя четвёрку к дворцу через улицы и площади мёртвого города, Санти время от времени сходила с намеченного пути и скрывалась в руинах. Обычно за этим следовал краткий спиритический порыв, не успевающий перерасти в полноценный шторм, и окрик «Сюда». Четвёрка, будто свора преданных охотничьих псов, бежала к своей благодетельнице, дабы пожрать недостойную принцессы добычу, и поход продолжался. Убийство секураторов, похоже, ничуть не затрудняло Санти, напротив — казалось, это доставляет ей удовольствие. С каждой схваткой движения принцессы становились всё совершеннее. На смену пламенному неистовству, превращающему секураторов в кровяной фарш, приходила холодная лаконичность, умерщвляющая врагов одним хирургически точным выпадом. Потоки крови и разметанные повсюду куски плоти сменились едва тронутыми телами, замершими в позах покорной безмятежности. Многие секураторы сидели на коленях, уронив руки на землю, а голову на грудь, и только багровый ручеёк, бегущий из пробитого черепа или груди, да парящая душа, говорили, что подняться им уже не суждено.

— Нам чертовски повезло, — с наслаждением вдыхал Жером воздух Газамара, поглотив очередную душу. — Просто чертовски.

— Тут не поспоришь, — согласился Миллер и, тронув Ларса за плечо, доверительно прошептал тому на ухо: — Слушай, а она может читать мысли на расстоянии, или ей обязательно нужно прикоснуться?

— Не знаю. А что?

— Да так, слегка боязно.

— А ты думай о чём-нибудь другом, — посоветовал Ларс, нахмурившись.

— Не могу. Ты посмотри на неё.

Принцесса шагала впереди, и скупые лучи света играли на её броне в такт покачивающимся бёдрам. В её фигуре удивительным образом сочетались стройность, даже изящество, и полное отсутствие хотя бы намёка на хрупкость. Плавность её движений была сродни плавности натягиваемой тетивы, звериная грация сквозила в каждом из них. Грань между прекрасной утончённой девой королевских кровей и диким животным, не ведающим пощады, была столь призрачна, что благородство не улетучивалось, даже когда Санти передвигалась на четырёх конечностях, равно как и кровожадная дикость никуда не исчезала, когда принцесса гордо шествовала с высоко поднятой головой.

— Скорее всего, — ответил, наконец, Ларс, с трудом отведя взгляд от Санти, — ей не нужно касание.

— Кхм, — почесал бороду Дик. — Но, раз я до сих пор цел, может, ей по душе мои мысли. Как считаешь?

— Если ты воображаешь, как тебя заживо свежуют и поливают кипящим маслом, то вполне возможно.