— Если никто не хочет сражаться…

— Подожди, Елена. Пусть сначала эта мысль уляжется в головах. Дай им время подумать и решить, что они считают правдой. Ты ещё удивишься, как сильно любили и уважали твоего отца. Я передам новости за стену, соберу всех Металлических драконов. На это уйдёт чуть больше месяца…

— У нас есть только четыре недели, — перебила я.

— Что?

— На нас давит сэр Роберт. Он хочет, чтобы мой отец вернулся домой.

— Так он тебе верит?

Я кивнула. Мастер Лонгвей улыбнулся.

— Если дракон считает, что его наездник всё ещё жив, то он жив. Люди поверят тебе, Елена. Просто подожди.

* * *

Следующие несколько дней мы только и делали, что смотрели телешоу и слушали радиостанции, обсуждающие моего отца и правдивость моих слов. Затем «Просто Кев» договорился об интервью с сэром Робертом. Его провели в лагере Лиги драконов, у него в кабинете.

— Так что вы почувствовали, когда Елена объявила нам всем, что её отец жив?

— То же, что и вы, Кевин. Первые несколько секунд пребывал в шоке, но в глубине души я всегда знал, что он был слишком невероятным, чтобы умереть от рук какого-то подонка вроде Горана. Я знаю, что он каждый день борется за свою жизнь. Елена больше не собирается умолять, тогда я буду. Помните Великую войну, где драконы сражались за свою свободу? Кронпринц пошёл против собственного отца. Многие наследники и их драконы воевали против своих родителей. Никто не хочет, чтобы такой человек разгуливал на свободе. Нам нужна ваша помощь, но если вы не желаете сражаться на нашей стороне, мы сделаем это сами и победим, — он опустил глаза. — Я бы не хотел говорить ему, что такой-то и такой-то отказались сражаться, потому что не поверили принцессе. Это ранит его в самое сердце, особенно, если речь идёт о ком-то, кого он считал одним из своих ближайших друзей.

— Это выпад в адрес короля Ариса?

Сэр Роберт улыбнулся.

— Вы могли забыть его, Кевин, но не я. Альберт обращался к каждому, как к своему другу.

Он поднялся.

— А теперь прошу меня извинить, мне нужно готовиться к войне, до которой осталось всего три недели.

— Три недели? — переспросил Кевин.

— Через три недели мой наездник вернётся домой.

Я закрыла глаза. И когда открыла, Кевин всё ещё не мог подобрать слов, он потерял дар речи.