Он попытался снова, но каждый раз она реагировала одинаково.

Он присел на корточки рядом с ней.

— Ты слышишь меня? — она снова посмотрела на него и ещё раз улыбнулась, издавая какие-то детские звуки. Его губы едва заметно изогнулись.

Я видела его? Нет, я бы запомнила. Блейк бы тогда не казался незнакомцем.

Комната вновь завращалась. Мы оказались в гостиной. Я стояла у окна. Снаружи стояли сумерки, но это был тот же самый дом, что и в прежней сцене.

Блейк сидел на одном из стульев. Малышка Елена стояла прямо перед ним, цепляясь за его ноги, чтобы не упасть. В комнате было ещё несколько человек — они стояли на коленях на ковре перед Танией.

— Мы клянёмся жизнью защитить её. Это наша драконья клятва, — произнесли они. Я посмотрела на Блейка и годовалую себя. Он с весельем взглянул на неё, и она захихикала.

Картинка снова закружилась. Мы всё ещё находились в гостиной, но в другой день — судя по новой одежде и слегка отросшим волосам малышки Елены. Блейк сидел на одном из диванов напротив. Маленькая я играла с одним из его браслетов.

На соседнем стуле читал газету Жако.

Я уже что-то лепетала, не особо разборчиво, но они оба поднимали глаза каждый раз, когда я произносила «браслет».

Тания поднялась и подошла к месту, где сидел Блейк. Он попытался забрать браслет из моих крошечных ладошек, но коснулся пустоты. Это его встревожило.

Тания забрала браслет у маленькой меня.

— Чьё это? — спросила она папу, и он молча посмотрел на неё, тоже встал и подошёл забрать его.

— Не говори им моё имя, — сказал он малышке Елене, когда Герберт взял её на руки.

— Чей это браслет, медвежонок?

Он называл меня медвежонком.

Малышка засмеялась, и он улыбнулся. А затем повторил вопрос, но ещё ласковее.

Тания смотрела на браслет странным взглядом, пока маленькая я всё хихикала, но не называла Блейка.

Блейк с облегчением выдохнул и сел обратно на диван.

Папа вернул браслет маленькой Елене и поставил её на пол.