– Все будет в порядке. В НАСА все оборудование надежное.

– Я не боюсь, что фал порвется. Я боюсь, что ты вывернешь дерево с корнем, – пояснила она.

Майор кивнул и закрепил второй конец на одном из D-образных колец на жестком нагруднике скафандра. А потом попятился, натягивая фал, откидываясь назад и нагружая его. Дерево тряслось, его ветви изгибались, но ствол с места не сдвинулся. Отростки, плотно обвившие основание, надежно его удерживали.

– Ладно, – сказал командир. – Была не была.

А потом он шагнул с обрыва спиной вперед, пропуская страховку через перчатки.

Рао обхватила ствол одного из деревьев на краю пропасти и заглянула вниз, наблюдая за спуском Хокинса. Дженсен следила за деревом, которое послужило тому опорой, и за карабином на конце фала. Она знала, что это – самое слабое звено страховки, однако оно держалось прекрасно.

– Ты следующая, – решила Рао, протягивая руку, чтобы помочь Дженсен встать на ноги. – И поосторожней внизу. Если неудачно приземлишься, можешь еще сильней травмировать ногу.

– Спасибо, мамочка, – откликнулась Дженсен, постаравшись, чтобы Рао увидела ее ухмылку.

Они посмеялись. Смех звучал недолго, но после всего перенесенного оказался необыкновенно приятным. Дженсен повернулась и посмотрела вниз. Хокинс уже спустился и нетерпеливо ей махал. Ее вдруг посетила одна идея. Можно просто отцепить карабин, сбросить фал вниз или, еще лучше, – вытравить, пока вояка за него не схватился. Оставить его там. Какого черта? Откуда взялась эта мысль? Ей меньше всего хотелось бы подвергнуть опасности жизнь еще одного астронавта. Вздохнув, Дженсен оттолкнулась и заскользила вниз.

Спускаясь, она изучала обрыв. Он был почти вертикальным, но далеко не таким ровным, как представлялось. Поверхность была изломана и изрыта, словно канал выгрызали, а не промывало. И, похоже, это случилось недавно. Дженсен видела места, где отростки были рассечены, из-за чего в стене остались лишь круглые отверстия, почти один в один похожие на сливные трубы химического завода. Из некоторых до сих пор сочилась черная жидкость.

Когда бывший командир достигла дна – легко приземлившись на здоровую ногу, – то отстегнулась и жестом призвала спускаться астробиолога, а потом присела и дотронулась до дна канала. Оно было плоским, гладким и совершенно сухим. Дженсен провела перчаткой по его поверхности.

– Я тоже это заметил, – сказал Хокинс.

Поверхность имела ту же пористую текстуру, какая запомнилась Дженсен по первому посещению 2I. Перед тем как добраться до льда, они со Стивенсом шли именно по такой поверхности. Это была изначальная, ничем не заслоненная поверхность барабана. То, что пробивало себе путь сквозь остров, прорыло его до самого дна. Более того, оно выскребло его дочиста.