— А-а-а… — только и успела сказать она.

— После операции больного несут на носилках. Тот очнулся и спрашивает: «Братки, куда меня?» «Знамо куда, на кладбище». «А может всё-таки в палату?» «Больной, не занимайтесь самолечением! Доктор сказал на кладбище — значит на кладбище!» Ха-ха-ха. Не смешно, нет? Эх, деревня ваша Альмерия! Чёрный юмор не понимает! Или вот ещё один: «Доктор, скажите, я умру?» «Конечно!»

— Не смешно? — подался я вперёд. — Нет? А я смеялся. Да, мировые ребята, эти врачи. Первый мед, имени академика Павлова — это вам не петушки сосать!

— Рикардо, что происходит? Что ты сейчас несёшь? — непонимающе хлопала она ресницами. — К чему этот концерт?

— А нервничаю я! — Я злорадно ухмыльнулся. — Нас всего четверо. Я и трое отроков. Твои гориллы на нас набросятся, и трындец. Пойдём на кладбище, как те, из анекдотов. Что тебе мешает меня прямо сейчас прикончить? Зачем тебе телодвижения с Астрид, когда можно поступить проще?

«Ну, сволочь, говори! Я ЗНАЮ, но этого мало! Произнеси это вслух!»

— Мне это не выгодно. — Она затрясла головой, отгоняя наваждение. Получилось! — Рома… Ричи… Я запуталась!

Угу. Поздно боржоми пить, когда почки отказали.

— Я не собираюсь убивать тебя! И не собиралась!

— ТАК НА КОЙ ХЕР ТОГДА НАПАЛА НОЧЬЮ? — не выдержал я.

Сеньорита опустила глаза в столешницу. Густо покраснела.

— Я не отдавала такой приказ.

— Но кто-то же его отдал?

— Король… Он отдал.

— Слышишь, щенок! Ты не попутал берега? — А это к столу, не вытерпев, подошёл Старый. Ко мне на шаг в свою очередь подвинулся Сигизмунд, наверняка кладя руку на эфес. Старый зыркнул на отрока, но не отреагировал. — Щенок, напомнить тебе, что ты делал три последних месяца? Три грёбанных месяца, в год, когда мы ожидаем не просто набег, а целую войну с целым кланом степняков! Изгнанных, которым нечего терять, которые будут драться яростно, как львы, чтобы набрать себе тут добычу! Что должны были о тебе подумать в Альмерии?

— Старый, у меня для тебя две новости, — спокойно, вызывая ещё больший гнев и бешенство, ухмыльнулся я. — С какой начать?

Дедуля пыхтел.

— Первая. Ты по дороге на кладбище. Вторая. Если займёшься самолечением и качанием прав, попросишься в палату, будет только хуже, умрёшь быстрее. А ирония знаешь в чём? Я буду не при делах! — поднял я руки вверх, демонстрируя чистоту намерений. — А знаешь в чём ирония для меня? Не ирония даже, а трагедия. Я ЛИЧНО тебя, падла, хочу уконтропупить! Но не судьба, видно.

— Рикардо, такого не повторится! — попыталась вставить слово принцесса. — Я отдала все соответствующие распоряже…