«Закрытое заседание Общества прикладной антропологии. «Образ человека в культуре на переломе эпох». Доклад Ники Клименко, прения. Содокладчики…»

Некоторое время мы смотрели на фамилии содокладчиков и участников заседания. У Слуг, похоже, был пунктик — им нравилась их крутизна.

— Я с ним на многих конференциях была, — сказала Елена севшим голосом, не отрывая взгляда от чьей-то фамилии. — Милейший… человек. Хирург замечательный.

— Мне очень нравится их дуэт, — деда Боря ткнул пальцем в плакат. — Как они Чехова-то играли! А в кино… О! Да ладно! Я же его песни с молодости люблю!

Тут были имена учёных. Актёров. Музыкантов. Писателей. Настоящий срез творческой интеллигенции. Как ни странно, совсем не было политиков — видимо, эту прерогативу сохранили за собой Прежние.

Конечно, не все Слуги были столь увешаны регалиями. Те, с которыми я дрался, никак не походили на людей известных и узнаваемых на улице.

Наверное, в силу молодости. Если ты живёшь долго, очень долго, периодически меняя личности, то ты научишься и играть на скрипке, и оперировать, и выступать на сцене. Прежние, наверное, в юности тоже этим забавлялись, но они жили уж очень долго — слава и преклонение им надоели. А вот Слуги ещё тешились.

— Будет чудовищный шум, — сказал Виталий без всякого сожаления. — Вся страна на уши встанет. Вы уверены?

— Они не люди, — сказала Елена. Но, кажется, её уверенность дала трещину. — Давайте пойдём и посмотрим сами.

И мы пошли.

Мимо стайки детей, бежавших на занятия. Мимо экскурсии китайских туристов, идущих с гидом на выставку социалистического реализма. Мимо пожилой сотрудницы, спускающейся по лестнице со стопкой бумажных проспектов.

Малый конференц-зал располагался на втором этаже. Проход к нему был перегорожен двумя столбиками «под бронзу», между которыми натянули пушистый шнур из красного бархата. За ограждением стояли двое крепких молодых охранников — я искренне надеялся, что они люди. Один походил на накачавшегося Гарри Поттера — у него были аккуратные круглые очки и, что особо смешно, шрам на лбу. Правда, не в виде молнии. Второй по иронии судьбы оказался рыжим, и я мысленно окрестил его «Роном».

За охранниками виднелось лишь пустое фойе и неплотно прикрытые двери в зал.

— Закрытое мероприятие, — сказал «Рон». Опасений мы у него не вызвали, значит, точно — люди. Слуги нашу компанию наверняка бы узнали.

— Нас приглашали на заседание, — вежливо ответил деда Боря. — Посмотрите в списках.

— Все уже прошли, — охранники переглянулись. — Списков нет, был встречающий.

— Безобразие, — сварливо сказал деда Боря. — Стоит один раз пропустить встречу, и тебя уже не ждут!