– Как и ты.

– Да. – Она сжимает кулаки. – Но тут происходят вещи, с которыми мы должны что-то сделать. Мы обязаны.

– Это место уже не спасти. Оглянись вокруг! В маршалах у них мутанты, в канавах – оскверненные твари. Неудивительно, что тут мор. Мы должны убираться отсюда, пока возможно.

– Мне тоже тут не нравится. Эти рукотвари ужасны, а узурпеты меня пугают. Но я им нужна, и я не могу просто так их бросить. Не могу. Слушай, если меч захочет, чтобы мы продолжали путь, то мы пойдем. Но я должна хотя бы попытаться. Всего один день, обещаю.

– Если ты это сделаешь, то Жестокая Судьба не сможет нас прикрыть. Все узнают, что ты здесь.

– Именно поэтому мне нужно, чтобы ты меня защищала.

Диада снимает визор и трет усталые глаза.

– Ты совершаешь ошибку.

Веспер начинает одеваться.

– Спасибо, Диада. Без тебя я бы не справилась.

Она хватает плащ и аккуратно поднимает меч за ремень.

– Ты идешь сейчас?

– Ты же слышала, что сказал доктор Грейнс – люди умирают. Разве у нас есть выбор?

У Диады есть пара соображений, но она держит их при себе. Закрывая забрало, она покидает комнату вслед за девочкой.

Козленок наблюдает за тем, как они уходят, раздраженно всхрапывает и снова засыпает.

* * *

Самаэль пересекает Убитые Земли, слегка шатаясь на каждом шагу. Он несет съежившегося, дрожащего Джема. Самаэль думает о нем, пока они идут, доверяя Ищейке следить за безжизненным ландшафтом вместо себя. Почему человек так дрожит? Он знает, что когда-то и с его телом происходило такое, но с каждым днем эти ощущения все сильнее вымываются из памяти.

Возможно, Джем умирает. Эта мысль его беспокоит. Замкнутый круг. Чем больше он думает, тем больше беспокоится, чем больше беспокоится, тем больше думает.

Возможно, Джему холодно или он голоден. Возможно, он испуган. Могут ли люди пугаться во сне? Самаэль думает, что да, уверенный, что в той, другой, жизни ему были знакомы эти ощущения.

Что бы это ни было, он не сомневается, что Джем умрет, если о нем не позаботиться. Он посылает Ищейку на поиски еды и садится у трех обветренных монолитов. У Джема почти нет ни одежды, ни жира, чтобы хоть как-то согреваться, и тем не менее его распухшая лодыжка источает жар, а вокруг черных зарубцевавшихся следов от укусов набухают вены.