— Йон, я тебя знаю, — заметила я, чуть нахмурившись. — Зуб за зуб, так? Из-за него… случилось то, что случилось. Я ни за что не поверю, что ты так просто это все оставишь.

— Ты как будто хочешь, чтобы не оставил, — недовольно заметил он, наблюдая за тем, как, сидя рядом с кроватью на коленях, я разматываю бинты на его бедре.

— Ты сам знаешь, что это не так, — кротко возразила я. — А я знаю, что ты предпочтешь все сделать втихую, как обычно.

— Ты никогда не думала, что так было бы проще? — спросил Йон. — Если бы я пошел к Сэму один. Если бы я вообще… не был вынужден постоянно думать о твоей безопасности?

— Если бы ты думал о моей безопасности, то не принял бы предложение Стоунов, — с каменным выражением лица отозвалась я, принимаясь аккуратно обмывать его послеоперационный шрам. — И не говори мне о Никки! Если бы дело было в ней, ты бы искал способ проникнуть на тот остров и вывезти ее оттуда, а не способ подобраться к Сэму.

— А ты, конечно, как всегда все знаешь лучше всех, — проворчал он и зашипел от боли, когда я нарочно чуть сильнее нажала на край его раны.

— Я знаю, что пойду за тобой куда угодно, но чтобы это сделать, мне нужно знать, куда именно ты собрался, — произнесла я, серьезно глядя ему в глаза.

— Хана, ты можешь хотя бы иногда не изображать мою строгую мамочку? — скривился альфа.

— А ты можешь не вести себя как ребенок, уверенный в собственной неуязвимости? — парировала я, бережно и осторожно промокая его бедро чистой салфеткой. — Разве ты не видишь, чем это всегда заканчивается?

По его лицу я видела, что он хочет продолжать упорствовать и вообще уйти в глухое отрицание. Возможно, полгода назад он бы сделал именно так, оттолкнув меня, закрывшись и отказавшись копаться в собственных чувствах даже в угоду тому, что происходило между нами. Но мы оба понимали, что это ни к чему не приведет. Поэтому, сделав над собой усилие, Йон с досадой произнес:

— Я не хочу, чтобы это продолжалось. И каждый день я борюсь с собой, пытаясь совладать с желанием найти этого поганого ублюдка и разобраться с ним. Впрочем, пока моя нога в таком состоянии, вариантов тут все равно немного. У тебя такие нежные руки, маленькая омега. — Последняя фраза была произнесена совсем иным тоном, и я даже невольно смутилась от такого резкого перехода.

— Хочешь поговорить об этом? О Джероме, не о моих руках. — Нанеся заживляющую мазь, я приложила сверху кусочек марли и аккуратно прилепила его к коже альфы с помощью лейкопластырей. Затем принялась обматывать его бедро чистым бинтом.

— Не уверен. Не знаю, — выдохнул он, наблюдая за моими движениями. — Я ужасно злюсь, когда думаю о нем. Обо всем, что было. Я знал, что он попытается нас кинуть, но все равно… Все пошло совсем не по плану.