Каменные стены, мимо которых они ехали, были покрыты вязью знаков – возможно, словами неизвестного ей языка. Каждый раз, когда они проезжали мимо такой надписи, женщина, с которой Келси делила скакуна, указывала на них своей огненной плетью.

Девушка заметила какое-то шевеление на большом камне – на его вершине, припав к камню, сидело существо, не менее поразительное, чем собаки-скелеты и уродливая тварь, на которой ездил черный всадник.

Часовой – девушка решила, что это был именно он, – отсалютовал им копьем. Он оказался гигантской ящерицей ростом немногим ниже человека, в золотисто-зеленой чешуе. Его круглая голова, безгубый рот, растянувшийся на треть черепа, и красный язык – он подрагивал в воздухе, словно пробуя стихший сейчас ветер, – все это казалось гротескным подобием человеческого лица. Женщина вскинула руку, отвечая на приветствие.

Келси была уверена, что за время пути они проезжали и мимо других часовых, но увидела она лишь этого. Потом проход наконец-то расширился, и они оказались у въезда в долину; при одном лишь взгляде на нее у Келси перехватило дыхание.

С того момента, как она очнулась здесь – чем бы это «здесь» ни было, – она успела повидать немало странного и ужасного. Теперь же она увидела подлинную красоту. Перед ней предстала земля, покрытая буйной растительностью и усыпанная, словно драгоценными камнями, яркими цветами. Девушка увидела в стороне от дороги небольшое стадо мирно пасущихся животных наподобие того, на котором она сейчас ехала. Время от времени им встречались люди, но, похоже, их маленький отряд ни у кого не вызывал интереса.

Они начали спускаться; дорога к этому моменту исчезла, а склон был покрыт бархатистой травой. А потом Келси впервые увидела дома. Их выдавали лишь яркие крыши, потому что стены этих домов представляли собою густое переплетение цветущих лоз; будто кто-то повыдергал перья у бесчисленного множества птиц наподобие тех, что сопровождали их в пути, и вплел в соломенные крыши – вот на что это походило.

Начали показываться и жители долины. Небольшая группка приблизилась к путникам, приветствуя их. Некоторые из них отличались той же странной особенностью, что и нашедшая Келси пара, – когда они двигались, их волосы и кожа меняли цвет. Но остальные больше походили на ту женщину, которую она нашла умирающей, – высокие, худощавые, с неизменными очень темными волосами и светлой, хоть и загорелой кожей.

Среди них было четверо мужчин в прекрасных кольчугах – при движении те казались гибкими, словно ткань. Были две женщины, одна в зеленом наряде, в точности таком же, как у той, с которой Келси ехала на одном скакуне. А на второй было длинное прямое серое одеяние – его подол касался травы, – перехваченное потускневшим серебряным поясом. Темные волосы этой второй были гладко зачесаны и убраны в сеточку, тоже серебряную, а бледное лицо было очень похоже на лицо женщины, загрызенной собакой.