Витле указала на самоцвет в руке Келси.

– Их у нас два, и еще – то, что ты носишь. – Она показала на меч воина.

– Они против той Силы, что создала Фугера… – Уголки его губ приподнялись, но не в улыбке, а скорее в намеке на насмешку. – Камешки против вооруженного врага – притом с оружием, которого мы, возможно, раньше не знали. Госпожа, а как попала сюда ты?

Он повернулся к Келси так резко, что девушка запнулась, начав отвечать. Но она быстро рассказала о своих блужданиях по темным коридорам и о том, как в конечном итоге добралась сюда, следуя указаниям колдуньи.

– Так пришел сюда и я – на твой зов. А вы не думали, что тот, кто держит нас в плену, хотел, чтобы мы собрались вместе, чтобы посмотреть, что мы станем делать и какие Силы сможем призвать, чтобы вырваться отсюда?

Келси подумала, что это звучит логично, но Витле энергично замотала головой.

– Тот, кого ты назвал, воин, не пожелал бы, чтобы в его твердыне пустили в ход даже самое слабое оружие Света. Сила всегда пребывает в равновесии, и если оно нарушится хоть немного, хоть на палец, это повлияет на все в радиусе действия этой Силы. Как по-твоему, почему они оставили нам это? – Она взмахнула своим камнем перед лицом Йонана. – Да потому, что они не смогут справиться с тем, что пробудится от их прикосновения. Да, действительно, они могли собрать нас вместе для каких-то своих целей, но, возможно, они испытывают нас, хотят увидеть, осмелимся ли мы противостоять их мощи.

– Ты говоришь – «они», – сказал Йонан. – Но кто – «они»? Сарнские Всадники и фасы? Их мы знаем. А вот Фугер…

– Возможно, мертв! – огрызнулась Витле. – Что есть смерть, как не Ворота? А нам, знающим, ведомы многие Ворота. Разве адепта Илэриэна не призвали обратно через открытые им же Ворота, когда предательница Трегарт стала лезть не в свои дела? Потому я говорю «они», и знаешь ли ты, кем и чем они могут быть? Подумай о самом страшном своем кошмаре, воин. Так вот, он будет Светом по сравнению с тем, что исходит из Тьмы.

– Если они хотят испытать нас, зачем собирать нас вместе? – задумчиво пробормотал Йонан, словно спрашивал не Витле, а себя.

Но Келси подумала, что может ответить на этот вопрос. Она уселась на чистый гравий и принялась перекладывать самоцвет из руки в руку.

– Они хотят посмотреть, что мы сумеем сделать, когда попытаемся защищаться – втроем…

Витле скривилась:

– А я что сказала? И разве мы не проявили себя уже тем, что собрались вместе?

Йонан стоял, осматривая пещеру. Возможно, она даже превосходила размерами ту, с бассейном, но бо́льшую ее часть занимала растительность. От постоянной вони Келси тошнило, и она боялась, что лишится даже той малости, какую съела и выпила. Первым начал действовать Йонан. Не сказав ни слова Витле, он нарисовал вокруг их троицы острием своего колдовского меча пятиконечную звезду, вгоняя клинок поглубже в песок и гравий, чтобы линия не прерывалась. Витле уставилась на него, и впервые на памяти Келси на лице колдуньи отразилось удивление.