Рип сказал:

– Я бы предложил вот что. На закате мы с тобой выходим и смотрим, не подойдут ли они к световому периметру нашего корабля. План тот же, что и утром: остальные вооружаются и стоят наготове за люками. Если мы установим какой-никакой контакт, это будет началом.

Мура кивнул:

– Можем приступить к переговорам сразу. Все равно нельзя начинать добычу, пока мы не утрясем дело с ними.

Али добавил:

– Сначала вызов принял Джаспер, но я попытался с ними поболтать. Насколько я понял, они не акционеры, просто экипаж, так что законные претензии на корабль у них вряд ли будут.

– Этого мы знать не можем, – возразил Дэйн. – Считалось, что весь экипаж погиб при нападении пиратов Флиндика. Кто наследники?

– В записях все есть, – уверенно заявил Мура. – Мы проверили. Наследниками указаны родственники капитана, и, поскольку здешние ребята себя таковыми не объявили, мы можем спокойно считать, что они просто наемный экипаж.

– Я не знаю всех хитростей торгового законодательства, – спокойно сказал Джаспер, – но никогда не слышал, чтобы претензии заявлял наемный экипаж. А вот что я слыхал – это как люди застревали на планетах, когда у их кораблей случались юридические неприятности.

– Я тоже об этом подумал, – криво улыбнулся Али. – Я уверен, что мы защищены законом любой системы. Согласятся ли с этим те добрые люди снаружи и подчинятся ли решению Торговой палаты – это как раз должны выяснить Дэйн и Рип. Хотя я и не завидую их работе.

– Пойди отоспись, – сказал Тау, ткнув пальцем себе за спину. – Когда проснешься, опять будет что-нибудь интересное.

Али вышел фланирующей походкой.

Рип вздохнул:

– Посмотрю я, не услышал ли чего-нибудь Штоц, а потом мы с тобой, Торсон, займемся этим делом, когда доешь. Солнце только что село.

Дэйн кивнул, и Рип вышел – с осторожностью, как отметил про себя Дэйн.

Фрэнк Мура отправился на камбуз и загремел там посудой. Дэйн повернулся к медику, который как раз допивал кофе.

– Туе не хочет есть, – сказал он.

Тау нахмурился:

– Ты ей сказал, что, если не будет есть, не восстановит силы?

– Она знает. Она говорит, еда ее задушит. Даже жидкость ее душит.