Младший лейтенант Янг открывает дверь в комнату капитана Бека, куда меня вызвали во второй раз, после доклада в четверг, продолжавшегося три с лишним часа. Я ожидаю чего-то вроде приговора, поскольку командир роты до этого никак не комментировал моих признаний, которые вдвоем записывали Янг и Остин. Капитан тоже время от времени делал заметки в кожаном блокноте, но в основном задавал вопросы.
В первом допросе не принимал участия майор Вилмотс. Лейтенант Мюллер тоже отсутствовал – кому-то приходилось исполнять обязанности дежурного офицера. Микель Бек прекрасно понимает, чей вид действует на солдат будто кляп во рту. Сегодня их тоже нет, а вместо обоих лейтенантов за столом сидит капитан Линда Заубер. Она улыбается, приветствуя меня.
Я отдаю честь офицерам и неуверенно останавливаюсь посреди комнаты.
– Вольно, капрал, – говорит Бек. – Садись.
– Так точно, господин капитан.
– Роберт, проследи, чтобы никто нам не мешал, – обращается он к Янгу. – Поставь кого-нибудь у двери.
– Так точно. Сейчас займусь.
Лейтенант выходит, а я крепко сплетаю пальцы и нервно стискиваю зубы. Вчера Голя убеждал меня, что все будет хорошо, велев терпеливо ждать вызова и по мере возможности отдохнуть, но я чувствую себя преступником – даже больше, чем сидя лицом к лицу с Вилмотсом, поскольку тогда все заслоняла злость.
– Знаешь, я никак не могу с этим согласиться. – Капитан Бек смотрит на доктора Заубер, заканчивая какую-то мысль. – Понятия не имею, как это назвать.
– Называй, как хочешь, Микель, – спокойно отвечает госпожа капитан. – Пусть это будет женская интуиция, но я предпочла бы сослаться на опыт. Мы оба служим уже двадцать с лишним лет, и нам следует доверять офицерскому чутью.
– Я не службист, Линда, но должны же быть какие-то границы.
Командир роты обреченно машет рукой, а я прислушиваюсь к их разговору, переводя взгляд с одного на другого. Наверняка у меня выражение лица как у человека, который слышит чужой язык и, хотя понимает отдельные слова, не постигает смысла фраз целиком.
– Ладно, капрал, – помедлив, говорит Бек. – Сегодня я подведу итоги твоего четвергового доклада. Имей в виду – если бы дело происходило в мирных условиях или в более типичной обстановке, последствия могли бы быть весьма суровыми. И в первую очередь я имею в виду вживленный электрод. Тебе понятно, что, скрыв данный факт, ты совершил преступление?
– Да, господин капитан.
– Никто в здравом уме не допустил бы тебя к службе в армии, а в особенности в МСАРР. Госпожа капитан рассказала мне, как может повлиять на твое психическое и физическое состояние обычный глушитель гомеостатических мин. – Он кладет на стол металлическую коробочку. – У нас тут случайно нашлось одно такое устройство.