– Именно. – Баллард проводит пальцами по светлым волосам и широко улыбается. – Остин и Голя давно знакомы, у них свои счеты. Думаю, лейтенант сейчас играет на нервах сержанта, но знает, что ты должен ездить с нами, Маркус.
– А капитан?
– Остин – страшно упрямая сволочь.
Я смотрю на свое отделение, радуясь, что у меня такие солдаты.
Трудно поверить, но Баллард в самом деле оказался прав. Остин взял меня сегодня в патруль, ничего не объясняя, словно это подразумевалось само собой. Крису следовало бы работать в аналитическом отделе какой-нибудь корпорации, а не гоняться с автоматом за дикарями из Ремарка. Лишь неприязнь к роду человеческому и болезненная фантазия привели его в эти пустынные края.
Отряд Мюллера несколькими минутами раньше выехал на юго-восток – два «кераста» и одна «метка» с людьми и поврежденной аппаратурой. Мы двинулись в противоположном направлении – восемь «скорпионов», первый и третий взводы в полном составе, если не считать лежащего в медсанчасти рядового Инки, убитого капрала Бернштейна и дезертира Листа. Не получив пополнения взамен обоих капралов, Северин разделил людей между Масталиком и Соттером.
Наши войска вновь наносят визит в Палат-Горга. После вчерашней перестрелки, в которой участвовал только ВБР, капитан Бек послал вдвое бо́льшие силы, желая, чтобы жители селения как следует запомнили наше присутствие. Но прежде всего он намерен отвлечь внимание партизан от Мюллера и его команды.
Наша задача – наделать шума, и мы ее добросовестно выполняем. Поставив по четыре машины на обоих краях деревни, оставляем стрелков на башенках и вбегаем между зданиями. Пурич показывает мне двор, где вчера дошло до стрельбы. Ничего особенного – обычный участок с колодцем посредине, стайкой кур и псом на цепи. Когда мы идем по улице, жители в панике разбегаются по домам.
Два отделения выгоняют замешкавшихся на середину улицы. Лейтенант приказывает сделать несколько выстрелов в воздух, а затем сжечь строение, в котором прятались партизаны. Гаус терпеливо ждет у ограды с двумя двадцатилитровыми канистрами.
Прежде чем мы совершим экзекуцию, солдаты Соттера сгоняют в сквер напротив злополучного дома полтора десятка пойманных по дороге селян и старосту деревни. Слышатся крики и завывания женщин. Через забор на другой стороне улицы перепрыгивают несколько детей, исчезнув за углом здания. Голя и Северин орут на Рабо Ламаду, здешнего старосту, а я приказываю парням наблюдать, чтобы никто не напал на Гауса. Я знаю, что Водяная Блоха следит на нами в бинокль с башенки «скорпиона», и это добавляет мне смелости, позволяя сосредоточиться на другом.