Она тут же вскакивает и бежит вглубь здания. Я жду лекарство, которое появляется через несколько минут, принесенное самой начальницей медсанчасти. Она смотрит, как я глотаю таблетку и запиваю минеральной водой. Девушка вытирает мне пот со лба. Странно, что я потею, поскольку все еще ощущаю пронизывающий холод.

– Оставь нас одних, Неми, – просит капитан Заубер.

Она садится на стул рядом с койкой, опускает голову и сплетает пальцы на коленях. Вид у нее чертовски подавленный – я никогда еще не видел ее в таком состоянии. Но, по крайней мере, эти мысли отвлекают мое внимание. Я постепенно возвращаюсь к жизни и даже пытаюсь подняться.

– Успокойся. – Она касается моего плеча. – Еще рано вставать.

– Госпожа капитан, я не могу здесь оставаться. Сейчас важен каждый человек на базе.

– В третий раз не пройдет, Маркус. Больше я тебя не отпущу. – Трудно понять, говорит ли она серьезно. – Сегодня ты не годен к службе.

– Но, при всем к вам уважении…

– Я не отпущу тебя, Маркус, хоть ты обосрись, если ты мне не расскажешь, что с тобой произошло в туннелях. Я знаю, что солдаты перетряхнули все здания и спустились в подземелье лаборатории. Офицеров из разведки нигде не могут найти, наткнулись только на труп спецназовца на берегу озера. Мы с капитаном Беком подозреваем, что ты побывал там ночью и можешь кое-что знать. Он дал мне полномочия расспросить тебя.

– Не могли бы мы поговорить позже?

– Увы, нет, капрал. Нам нужно знать немедленно.

Я пока не готов рассказывать. Такое впечатление, будто, если я выскажу свои мысли, придет в движение гигантская махина, которую не удастся остановить. Я понятия не имею, в какую сторону та свернет и что решит командование, но не в силах с этим смириться.

Госпожа капитан продолжает на меня давить, намекая, что, если я откажусь сотрудничать, меня поместят под арест, а может, даже обвинят в убийстве Вилмотса и его людей – ведь всем известно, что я не питал к нему особой симпатии. А мое психическое состояние таково, что я вполне мог бы пойти на подобное преступление.

Именно. На преступление. Я пристально смотрю ей в глаза.

Я знаю, что, сказав правду, подпишу приговор жителям Кумиша. Именно этого я больше всего боюсь – что офицеры, много раз отвергавшие мои слова, на этот раз мне поверят. В моем воображении возникают наши войска, вступающие в селение, мужчины, женщины и дети, которых гонят через пустыню словно скот, толпа перепуганных людей, идущих на убой под дулами автоматов.

А затем я думаю о том, что будет, если утаю правду. Я думаю о нашей базе, которую найдут через месяц или год опустевшей или заполненной трупами. Обо всех, кого я знаю, а в особенности о Неми и друзьях по отделению, которые заплатят за мое молчание. Я уверен, что Эстер отомстит, или скорее попытается вынудить нас силой. Вряд ли ИИ свойственна мстительность, кем бы те на самом деле ни были.