То, что миру грозит катастрофа, – не самое главное. Едва у меня успевает возникнуть эта мысль, я начинаю рассказывать, что произошло. Я посвящаю Заубер в подробности первого разговора в пещере, рассказываю про отряд Мюллера, протуннелированный под землю, стараюсь описать весь ужас того места. Потом перехожу к последней ночи, к плавающим в озере телам, к смерти Толстяка, свидетелем которой я был, и к полученному от Эстер приказу. Я рассказываю даже про гребаное устройство, с помощью которого та со мной общалась. Я пытаюсь воспроизвести историю «Heart of Darkness», но в итоге выходит сплошная каша.

Рассказ настолько меня выматывает, что я тяжело падаю на подушку, но чувствую при этом нечто вроде подавленного облегчения. Госпожа капитан записала несколько фраз в блокнот и задумчиво кивает.

– Весьма тяжелое бредовое расстройство, – наконец говорит она.

– Простите, не понимаю.

– Думаю, ты болен, Маркус. Таков мой диагноз. Естественно, я передам все, что ты рассказал, командиру роты, но я наблюдаю классические черты данного расстройства – уверенность в собственной исключительной роли, тяжелая мания преследования и религиозные галлюцинации. Похоже, ты почерпнул из древних верований описание принесения кровавых жертв богам, с той лишь разницей, что твои боги современны и весьма технологичны.

– Госпожа капитан, умоляю вас! Отнеситесь к тому, что я рассказал, всерьез. Хотя бы рассмотрите другой вариант! – Ощутив внезапный прилив сил, я сажусь на койке. – Я всегда вам доверял. Вы понимали, что я любой ценой хочу добраться до истины. Почему же теперь, когда мы так близко, вы отказываете мне в помощи?!

– Я не отказываю тебе в помощи, Маркус, даже наоборот. Я вижу, насколько ты в ней нуждаешься и насколько ты погряз в своем собственном мире, – грустно улыбается госпожа доктор. – Многое из того, о чем ты мне рассказывал, имело смысл, так что я всегда тебя поддерживала. Но, как я уже говорила, на третий раз не пройдет – в конце концов ты не выдержал напряжения. Мне очень жаль.

Внезапно дверь открывается, и на пороге появляется капитан Бек, бледный и небритый, а за ним лейтенант Остин. Я вижу в руке лейтенанта рацию и только теперь замечаю, что у капитана Заубер на коленях лежит другая. Похоже, командир роты хотел услышать вживую мой рассказ и потому послал офицера, которому я больше всего доверял. Вряд ли я был бы столь откровенным с кем-то, кроме начальницы медсанчасти.

– Это никакие не галлюцинации, Линда, – громко говорит Бек. – В восемь ноль-ноль я послал солдат на разведку во все туннели и получил сообщение о маленьком гроте, в стенах которого обнаружились наши люди. Они выглядят словно камень, могу показать тебе фото. А один из отрядов наткнулся на устройства, о которых упоминал капрал Трент. Три таких краба ползли в сторону лаборатории.