— Да.

— Связи нет, трансгрессия в заднице. Тебе нужно срочно выдвигаться!

— А как вы эвакуируете Алису?!

— За ней выдвинулся агент. Шесть минут, и он будет у неё, с лучшим набором снадобий, который только можно представить. Мы обо всем позаботимся.

— Где я вообще?

— На эспланаде у «парка обелисков».

— И как отсюда добираться?!

— Бегом!

Расстегивать перчатку было слишком долго, поэтому я приподнял нижний край маски и прикоснулся губами ко лбу ученика. Как я и боялся, девчонка пылала, словно осенний лес. Сгорала на глазах.

Ты держись, Лиска. Пожалуйста, держись…

Я резко отвернулся и вышел из лазарета. Нужно успеть посетить собственную казнь.

— Левит жив, судя по показателям… — произнесла Эл. — Но я пока не могу с ним связаться. Безопасный маршрут я тебе проложила, враг временно отступил, у тебя есть шанс пройти незамеченным. Он пойдет к смотровой, и идти ему недолго.

— Я успею.

* * *

Когда я подходил к лестнице на смотровую площадку, во мне бурлил какой-то невероятный поток чувств. Они смешались и пузырились в груди, будто плод фантазии безумного зельевара.

Ярость и тревога, злость и трепет перед неизбежным. Боль, сожаление, усталость, раздражение, грусть, ужас, скорбь, слабость и просто лютая, нестерпимая обида.

Обидно было до слез.

За то, что не заслужил всего этого. Ни я, ни мой двойник. Его участью была смерть от руки любимой, а моей её убийство. И я никак не мог разобраться, что хуже. Лишь мысль о том, что мне придется совершить, вызывала отвращение и оторопь. Иногда я и правда завидовал Левиту и полагаю, что он был бы со мной солидарен. Что хуже — умереть от её руки, или заставить себя ей навредить?! Нет, это не вопрос эгоизма, а скорее тема одержимости.

За то, что они совершили. Что мы сделали им или кому-либо, чтобы заслужить такое? Жидкий свет багряного купола не давал забыть о резне, что мне довелось наблюдать часом ранее. Мы члены организации волшебников, что лишь пытается обуздать магию, не вмешиваясь в дела людей. Почему наш лес горит, а поля покрыты пеплом? Чем провинились студенты, которых Дюмар поспешил положить на заклание?

За то, что тронули близких мне людей. Стоило только вспомнить глаза декана после битвы. Не представляю, какого ему наблюдать за гибелью людей, которых он воспитывал и обучал много лет. За Алису. За Лео. За павших магистров. За ребят из «Массолита». За пропавших в метро. За Москву, которую мы бросили в час нужды.