Спешно покинув коридор, пара направилась прямо на улицу. Мария, не отставая от Шейна практически ни на шаг, искоса поглядывала в его сторону. Для этого дня она также была довольно сильно наряжена: длинное платье из самых дорогих тканей, яркие украшения, макияж. Довольно улыбаясь, девушка размышляла:
— Зачем ты это сделала? — внезапно спросил Шейн.
Мария приподняла взгляд на его лицо и, к собственному удивлению, заметила в его глазах толику недоверия. Он смотрел на нее не так, как раньше. Теперь в его взгляде было намного больше презрения и напряжения.
— Мне казалось, — девушка опустила взгляд и начала смущенно прикрывать щеки руками, — что ты попал в ловушку, и я решила тебя из нее вытащить. За это с тебя должок.
Шейн начал хмуриться еще больше. Теперь, когда он уже успел хорошо сравнить лица Марии и Моржаны, отчего-то они обе показались ему до ужаса похожими. Столь же самоуверенные, столь же лицемерные и столь же эгоистичные.
Впереди уже показались ворота, отделявшие корпуса общежитий от основной части академии, на которой располагались отельные учебные, спортивные и даже развлекательные строения. Пройдя через ворота вместе с Марией, Шейн уверенно ответил:
— Отказано.
— Почему? — Девушка шокировано приподняла взгляд. — Я же тебе помогла!
— Потому что ты такая же, как и она.
— Что? — Мария резко остановилась. Вместе с ней пришлось остановиться и Шейну. Гневно посмотрев на серьезного парня, девушка скрестила руки на груди и заявила: — Что это за обвинения? Я не такая чокнутая, как она!
— Скажи еще, что ты не оказалась здесь, потому что следила за мной без продыху.
Мария замолчала. Удивленно смотря в глаза серьезного юноши, она все пыталась понять, о чем он говорил. И пусть догадки у нее были, ей просто не верилось в то, что он уже знал всю правду о ней.
— Думала, что я не замечаю? — Шейн, просунув руки в карманы штанов, спокойно посмотрел в эти взволнованные большие глаза. — Мария, может у тебя и хорошие навыки шпионажа, но только не для меня. Я слышу каждый твой вздох. И за окном моей спальни, и в толпе за моей спиной, и даже за стеной где-нибудь в академии.