– Повторяю, стало, как в первый раз. Ты делал такое, чего никогда раньше не делал. Или не делал очень давно. Я чувствовала, что ты не просто хочешь меня, а жить без меня не можешь, как без кислорода.

– Ты хочешь этого другого Джейсона?

– Нет. Мне нужен тот, с кем я построила свою жизнь. Отец Чарли. Но я должна знать, что ты – это он.

Я сажусь повыше и смотрю на Дэниелу.

Нас двое в этой тесной, без окон ванной бог знает в какой глуши, где пахнет сыростью и плесенью.

Жена смотрит на меня.

Устало.

Я поднимаюсь и подаю ей руку.

Мы идем в спальню.

Дэниела забирается на кровать. Я выключаю свет и сворачиваюсь рядом с ней под холодными простынями.

Каркас скрипучий, и при малейшем движении спинка бьет в стену, а рамочки с наживками дрожат и трясутся.

На Дэниеле белье и белая футболка, и от нее пахнет так, словно она весь день сидела за рулем и обошлась без душа – чахнущим дезодорантом и чем-то несвежим.

Мне это нравится.

– Как мы со всем этим справимся? – спрашивает она в темноте.

– Я над этим работаю.

– Что ты имеешь в виду?

– Спроси меня утром.

Чувствую на своем лице дыхание любимой, сладкое и теплое.

Самая суть того, что ассоциируется у меня с домом.

В следующую секунду Дэниела уже спит, и я слышу ее глубокое дыхание.