– Не можешь что?

– Вот ты здесь, со мной, и я так сильно тебя люблю, но потом думаю о тех, других, всех твоих двойниках и…

– Их нет здесь.

– Они хотят здесь быть.

– Но не будут.

– Я не знаю, что об этом думать, как к этому относиться. И потом, я постоянно спрашиваю себя…

Она не может договорить и срывается, теряет остатки самообладания. Так раскалывается и разваливается на части глыба льда.

– О чем ты себя спрашиваешь?

– Я даже не знаю, точно ли ты – это ты.

– В каком смысле?

– Откуда мне знать, что ты – мой Джейсон? Ты говоришь, что ушел из дома вечером в начале октября и не видел меня до сегодняшнего утра, когда я приехала за тобой в полицейский участок. Но откуда мне знать, что ты и есть тот человек, которого я люблю?

Я опускаюсь на пол рядом с женой.

– Посмотри мне в глаза.

Она смотрит.

Сквозь слезы.

– Разве ты не видишь, что это я? Разве не понимаешь?

– Я постоянно думаю о том, что прожила с ним последний месяц. Мне так противно…

– Как оно было?

– Не надо, Джейсон. Не мучай меня, не спрашивай.

– Каждый день в том коридоре, в том кубе, пытаясь найти путь домой, я думал о вас двоих. Старался не думать, но все равно думал, ставил тебя на мое место.