— Быстро вперед, пока не воскресли! — заорал я, уходя в Ясность.

Схватив Хеллфиша за загривок, я быстро пролетел тоннель и достиг каменной стены. Демон проявился первым, я тоже вышел из убыстрения, сбросил блюющего Хеллфиша и указал на преграду:

— Эту стену не пробить ни одному смертному, рогатый.

— Значит, вам повезло, что я с вами, — ухмыльнулся Деспот. — Я хоть и стал смертен, но рожден-то демоном…

Я больше надеялся на то, что он сын бога — пусть Старого и обратившегося в князя Преисподней, но бога.

Изгнанный и ставший смертным полубог приблизился к стене, примерился…

— Грог-х-р!

…и врезал по ней кулаком, пробивая огромную дыру. Поработав руками-алебардами, Деспот расширил проход до таких размеров, что мог бы пролезть и сам.

Путь к Ядру был свободен.

Глава 18. За чужие грехи

Глава 18. За чужие грехи

С последним ударом Деспота стена обрушилась, словно была построена из глины, открывая узкий проход во мглу. Демон довольно рокотнул, и тут в тоннеле, где мы стояли, загрохотало.

Я заозирался, но из-за эха было не разобрать, откуда доносится шум. Он все нарастал, и я едва не упустил момент, когда сверху посыпались булыжники, поднялась пыль, и на нас обрушился камнепад. Судя по огромному весу маленького обломка, потолок здесь был необычным. Представив, сколько километров земли над нами, я в панике ушел в Ясность.

В который раз она меня спасла, напоминая о важности каждого поступка — ведь я мог сам выбрать покровительствующую стихию или предпочесть иную, и тогда не получил бы навыка убыстрения, и… все пошло бы по-другому.

Лавируя между обломками рушащегося потолка, я подхватил Хеллфиша и устремился к единственному свободному коридору, который вел к логову Ядра Чумного мора. Деспот уже ушел вперед, прыгая от тени к тени.

Тоннель то расширялся, то сужался так, что приходилось продираться, а иногда и ползти, волоча за собой оборотня. Я спешил, рвался вперед изо всех сил, чувствуя, что время, отпущенное на Чумной мор, заканчивается, истекают последние минуты, а меня ждут другие испытания, и сегодняшний день — лишь начало чего-то такого, что может обрушить весь мир. Оба мира…