Сэл старательно отдирала кусочки фарша от дна кастрюли.

— Думаешь, ее прикрыли из-за демона?

— Безусловно, — ответил Лиам и вывел на экран первую серию. — По счастью, я нашел рабочие материалы. В Голливуде совершенно не думают о безопасности своих сетей. Мешай давай. — Он вытащил пробку из той бутылки, что была предназначена для соуса, налил вино в кастрюлю, где оно начало шипеть и плеваться. Лиам забрал у Сэл ложку, подлил еще вина, потом — немного молока из пакета. Убавил огонь, бросил в кастрюлю пакетик сушеных трав, накрыл крышкой. — Теперь ждем.

Сэл наполнила два бокала, подошла к кухонному столу.

Шоу называлось «Тушь и свет: Вегас» — логотип обрамляли слюнявые сердечки, шипы и капли крови.

— Блеск, — оценила Сэл. Лиам фыркнул.

В первой серии представляли мастеров тату: двенадцать участников, разукрашенных с ног до головы, разных рас и полов — все демонстрировали на камеру свою крутость. У одного на адамовом яблоке красовалась саранча, Лиам указал на него.

— От такой татуировки кого хочешь вывернет наизнанку. Этот, точно. Следи за ним.

Сэл заинтересовали пятеро. Тот, с саранчой, носивший оригинальное имя Ганнибал: тощий, мелкий, руки покрыты татуировками, из-под ворота белой футболки выглядывают ярко-красные языки пламени. Лысая латиноамериканка, именовавшаяся Сахарной Черепушкой: выпуклости черепа очерчены черными линиями, вокруг рассыпаны яркие цветочки. Очень высокий и крупный афроамериканец с разрисованными руками — ничего особенного, только ладони полностью выкрашены черной тушью, будто он надел черные перчатки. До запястий. Зовут Чарльз.

Сэл помимо воли морщилась.

— Им, похоже, нравится терпеть боль, — произнесла она.

— Выброс эндорфинов действительно ого-го, — подтвердил Лиам. — Но чтобы столько на себе нарисовать, нужно быть не робкого десятка.

Интереснее всего оказались двое последних. Белая женщина, почти такая же могучая, как и Чарльз, лет пятидесяти, со страшными иллюстрациями на предплечьях: детские головки, под ними даты. Она больше напоминала не художника, а его полотно. Звалась при этом Мамуля Тат.

— Назовете меня Мамуля, [бип], — будут проблемы, — посулила она на камеру по ходу интервью.

Камера развернулась к Сахарной Черепушке — та явно впечатлилась. — Похоже, у этой мадам уже все «бип» кончились, — заметила она. — Когда-то ей было не все равно, что о ней думают, но это в прошлом.

— Я думала, они на этих шоу с самого начала друг друга терпеть не могут, — сказала Сэл. — А тут никто из них даже не сказал, что приехал не затем, чтобы заводить друзей.

Последним представили мужчину со светло-кофейной кожей и большими глазами. Одет в рубашку с длинным рукавом и брюки цвета хаки, татуировок не видно. Звали его Садовник.