— Сколько человек вы здесь убили? — поинтересовался Джордж.

— У тебя нет никаких прав задавать мне такие вопросы, а посему у меня нет никакой нужды на них отвечать, — заявил Леденец.

— Меня это не утешает.

— Я и не обязан тебя утешать, — сказал Леденец. — Я обязан претворять в жизнь волю Господа, защищать созданный им мир от нашествия тех, кого он низверг с Небес. Работа не самая чистая, но богоугодная. Если я чем и могу тебя утешить, так это тем, что, вне зависимости от того, что я там такое сделал, — пусть даже, если поглядеть земными глазами, оно выглядит некрасиво, — по ночам я сплю крепко, зная, что после смерти обязательно взгляну в лицо Создателя. А ты можешь сказать о себе то же самое?

— Мне кажется, — сказал Джордж, — вы слишком давно делаете эту вашу работу.

Леденец посмотрел на Тянучку.

— Как вышло, что человек, столь некрепкий в вере, оказался в нашем отряде?

— Не знаю, — сказал Тянучка, — но убежден, что он тут ненадолго.

— Это, чтоб вас, сущая правда, — сказал Джордж.

И шагнул вперед, чтобы снять ремни.

— Не прикасайся! — рявкнул Тянучка.

— И не собираюсь, — сказал Джордж. — Я просто ее отпускаю. Если она еще жива.

Он ослабил ремень. Леденец подался к нему, чтобы вмешаться. Сандро перехватил его и удержал.

— Руки убери! — возмутился Леденец.

Тянучка пододвинулся ближе, поднял руку, хлестнул Сандро по спине. Сандро коротко вскрикнул, но Леденца не отпустил. На другой стороне Маркус и Давид тоже развязали ремни и сняли их. Сэл не двигалась. Маркус потряс ее. Ничего. Джордж просто сделал шаг назад. Леденец перестал вырываться, а Сандро упал на колени, и его вырвало от боли.

— Мертва, — заключил Давид. — Действительно мертва.

Охранники по периметру с любопытством вытягивали шеи.

— Что случилось? — выкрикнул один из них.

— Молитесь за нее, — отозвался Леденец. — Я вас об этом уже просил. Молитесь за ее душу.

***