Наставление Ачак всплыло в ее памяти.
Ларкира задержала дыхание, словно это действие могло удержать ее мысли, запретить им двинуться дальше.
Но ее магия! Ее магия продолжала плавать в легких, удовлетворенная и спокойная, зная, что мужчина, который держал Ларкиру, не причинит ей вреда.
Отчаянная потребность пронзила ее. Потребность, которую она, возможно, никогда не удовлетворит.
Но Ларкира сдержалась, не позволив мыслям унести ее в ту сторону.
В настоящий момент она была полна решимости остаться прямо здесь, в Настоящем, счастливо устроившись в объятиях Дариуса.
Когда огонь догорел, оставив лишь тлеющие угли, а грохот бури за окнами заиграл убаюкивающую мелодию, глаза Ларкиры наконец закрылись.
А проснувшись, она обнаружила, что кровать пуста, но на прикроватном столике лежала записка, в спешке нацарапанная Дариусом.
«Ты стала первым чарующим созданием, которое я увидел этим утром.
И я хочу, чтобы ты была последним, на кого я смотрю каждую ночь».
Ларкира прижала бумагу к груди и уставилась на балдахин своей кровати, вспоминая, каково было лежать с Дариусом, когда его сильные руки обнимали ее, даруя чувство защищенности. Ирония состояла в том, что раньше ей казалось, будто она защищает его.
Дариус был мужчиной, который глубоко проник в ее сердце. Он стал ее сердцем.
Теперь она поняла, почему так отчаянно хотела остаться в Настоящем. Ларкира была в ужасе от того, что произойдет в Будущем.