– А что со смотрителями? – Я почти боялась спрашивать.
– Они похоронены за крепостью, в каменных могилах вместе с остальными прежними жителями Предела Спессы.
Мне стало нехорошо, по-настоящему нехорошо. Разрушены целых два города. Из-за чего? Все потому, что Вознесшиеся боятся правды и не хотят управлять городами, расположенными так далеко на востоке? Это уже своего рода злодейство, бессмысленное и непостижимое, а ведь Предел Спессы и Помпей, наверное, не единственные города. Вполне вероятно, что такая же участь ждет и Новое Пристанище. Можно только надеяться, что Элайджа уведет людей, прежде чем город тоже превратится в груду камней – памятник жизням, которые они забрали.
– Но мы вернули себе Предел Спессы и отстроили его, насколько смогли, – сказал Кастил. – И Вознесшиеся ничего не знают.
– Ты о чем?
– Увидишь. – Его большой палец рисовал круги на моем боку. – Я нашел временное решение нашей проблемы с землями.
Я не успела задать следующий вопрос, потому что на дороге появилась какая-то фигура. Сетти замедлил шаг, а моя рука инстинктивно опустилась к кинжалу на бедре.
Кастил положил руку поверх моей.
– Это друг.
– Прошу прощения, – пробормотала я.
– Не извиняйся, – тихо произнес он. – Я предпочитаю, чтобы ты была готовой к опасности, нежели слишком доверчивой.
Загорелся факел, бросив красноватый отсвет на лицо молодого человека. Он был не один. Рядом с ним стоял вольвен, небольшой, с мехом такого же цвета, что и залив. Вольвен сразу побежал к нам, подпрыгивая и резвясь, как… как восторженный щенок перед знакомыми гостями.
– Кое-кто рад тебя видеть, – заметил Киеран.
Кастил засмеялся и натянул поводья Сетти.
– Осторожнее, Беккет. Не подходи слишком близко к коню.
Молодой вольвен отпрянул назад, неистово мотая хвостом, и кинулся к Делано.
– Ваше высочество, – благоговейно произнес молодой человек с факелом.
Он упал на одно колено и склонил голову. Я испугалась, что он выронит факел.
– А вот этого не нужно, – сказал Кастил, подъехав ближе к юноше. Он поерзал за моей спиной. – Это ты, Квентин?
Тот вскинул голову.