– Тогда понятно, – пробормотал он, закрыв глаза. – Я не люблю говорить о нем, о таких вещах. Если он узнает, то, наверное, оторвет мне голову. И я это заслужу, потому что есть то, о чем может говорить только он. Но, думаю, тебе нужно это знать, хотя не уверен, что ты заслуживаешь быть посвященной в эти сведения.

– Это почему же я не заслуживаю? – поинтересовалась я.

Не я же шныряю повсюду и похищаю людей, а Кастил.

– Потому что в такое можно посвящать только близких друзей и любимых, а ты ни к тем, ни к другим не относишься.

Что ж, тут он прав. Но я уже знала, что Киеран не считает правильным такое рассказать.

– Кастил говорил, что у него бывают кошмары, а иногда он просыпается и не понимает, где находится.

В любой другой ситуации я бы рассмеялась над удивлением Киерана. Но ничего забавного здесь нет.

– Он тебе сказал?

Я кивнула.

– У меня бывают кошмары – страшные. После одного из таких я его разбудила, и он рассказал мне о своих.

Лицо Киерана разгладилось.

– Да. У него бывают кошмары. Ты знаешь, что с ним делали, когда он был в плену у Вознесшихся. Иногда ему кажется, что он там, в клетке, что его используют, и ни его кровь, ни тело ему не принадлежат.

На этот раз я села еще раньше, чем это поняла, хотя и не удивилась. Меня придавила тяжесть слов Киерана, а напоминание о мучениях, с которыми столкнулся Кастил, пригвоздили меня к месту.

– Когда ему снятся кошмары, о которых он тебе говорил, и он начинает просыпаться, иногда его разум застревает в этом безумии, – продолжал Киеран.

Кому, как не мне знать, что кошмары могут казаться очень реальными.

– А если он не покормился, то может немного превращаться в зверя, которого они из него сделали, – закончил он.

В монстра.

Содрогнувшись, я закрыла глаза. Что он сказал, когда я назвала его монстром? «Я не родился таким. Меня таким сделали». Но он таким не был. Мое сердце заныло так же сильно, как и в тот раз, когда Кастил рассказывал о своем плене.

Я прерывисто вздохнула и открыла глаза. Киеран смотрел на меня.

– Он не зверь, – сказала я. Не знаю почему, но мне нужно было это сказать. – Не знаю, кто он, но не зверь. Он не монстр.