* * *

Я чувствовала себя невесомой в руках Кастила. Моя щека покоилась на его плече, а ноги плавали в нескольких дюймах от дна бассейна. Я уже пыталась отстраниться, после того, как утихли последние волны наслаждения и вместе с угасающим солнечным светом начала просачиваться реальность. Но далеко я не отодвинулась – Кастил не отпустил, по-прежнему обнимая меня.

– Еще нет, – сказал он, прижимая мою щеку к своему плечу.

И я как будто бы разрешила. Я не сражалась с ним. Я винила в этом много причин, хотя у меня в самом деле нет никакого желания с ним сражаться. Для начала – тепло водоема и его кожи. То, как он проводил рукой вверх и вниз по моей спине, очень успокаивало. Обвинить можно было и истому в моем теле, и то, как мне нравилось, что меня держат, особенно так, когда нас ничто не разделяет.

Человеческие прикосновения так долго были для меня под запретом, что теперь нагота Кастила казалась самым изысканным шоколадом или конфетами. Я поглаживала его плечо, желая набраться смелости и исследовать его твердость, впадинки и шрамы. Вместо этого я удовлетворяла свое любопытство тем, как ощущалась его кожа под моим пальцами. Его тело – сталь, укутанная в атлас.

И… боги, я впитывала каждое мгновение. Мой взгляд приклеен к его шее, к темным кудрям. В самом тайном уголке сердца я наслаждалась этими мгновениями.

Не знаю, как долго мы так стояли, и вокруг нас не было ничего, кроме плеска воды и доносившего снаружи пения птиц. Похоже, Кастил сразу узнал, что кто-то подошел к пещере.

– Это Киеран. Только он мог знать, что найдет меня здесь. – Он осторожно освободился из моих объятий, и мне показалось, что его губы коснулись моей макушки. – Я скоро вернусь.

Я погрузилась в воду по плечи, а он побрел к берегу. Я смотрела во все глаза, как он выбирается из воды, и мое лицо не должно было так заливаться краской после того, что мы делали. Кастил остановился, чтобы подобрать штаны, но не надел их.

Он вышел из пещеры таким же нагим, как и в день своего рождения, и если он не остановится, чтобы надеть штаны, Киерана ждет то еще зрелище.

– Ну и ладно, – прошептала я, а потом рассмеялась, и этот звук эхом разнесся по пещере.

Задрав голову, я уставилась на проблески солнечного света, ища в себе раскаяние или стыд. Как и раньше, нашла только неуверенность. Не в том, что мы только что разделили, а в том, что это означает. Мы не притворялись.

То, что произошло между нами, было по-настоящему. Никаких игр. Никакого притворства. Никакой полуправды.

Провела зубами по нижней губе. Она опухла от поцелуев. Я поднесла пальцы ко рту и поежилась, вспомнив, как он завладел им так же всецело, как и остальным моим телом.