— Как скажешь… — деланно равнодушно произнёс я и бросил к его ногам автомат.
«Шепард» простой и достаточно убойный автомат. Да и точность у него вполне ничего.
Но есть у него несколько серьёзных недостатков — и капризный, и неудобный…
А ещё у него при падении срывается затвор с боевого взвода.
Автомат ударился об пол, прогрохотала очередь, и ренегат заорал от боли в прострелянных ногах.
Маг ударил огнём, плавя камень, но я уже перекатом ушёл в сторону, встал на колено и выхватил пистолет.
Две пули в грудь, ещё одна — в голову.
Эфир позади колыхнулся, и я прыгнул вперёд, уходя от ударившей в пол молнии.
Хильда дважды выстрелила из револьвера, и второй ренегат с воплем свалился прямо в открывшийся артефакт. А затем заорал так, будто с него живьём сдирали кожу, поливали раскалённым маслом и пытали электрошоком.
Выброс магии был настолько мощным, что меня как будто бы с размаху швырнуло в стену. Эфир натурально сходил с ума, и никакая «шарманка» наверху уже не могла погасить колоссальный поток бьющей из ниоткуда энергии.
— Берём Эйлу и уходим! — крикнул я. — Живо!
Мы подбежали к Валконен, Хильда быстро перерезала верёвки ножом, и мы рванули обратно. Сестра даже умудрилась подобрать барабан к «томпсону», который тоже не забыла захватить.
Я на бегу бросил взгляд в отрывшийся артефакт и мне стало нехорошо.
Ренегат при падении снёс несколько цилиндров с прозрачной жидкостью, а при соприкосновении с кровью, которой он сейчас истекал, она начала шипеть, пузыриться… и чернеть. Превращаясь в чёрную маслянистую жидкость.
Превращаясь в харз.
Маг-отступник был ещё жив, если судить по воплям, но его тело начало натурально корёжить. Кожа лопалась, мышцы чудовищно раздувались, плоть слезала с костей, переплетаясь и раздуваясь…
— Что это, Конрад?! — на бегу крикнула Хильда, почти волоча на себе Эйлу.
— То, от чего надо сваливать!
Я уже чувствовал это,