Стало жарко. Киморо расстегнул ворот рубахи и даже скинул за ненадобностью тяжелый кожаный нагрудник. Какая же это все-таки изнурительная работа — сражаться. Раздался грохот — кто-то выбил входную дверь. В трактир стали толпами вваливаться вооруженные солдаты. Кажется, появление этой троицы в крепости перестало быть секретом. Нужно поспешить, или Владыка просто задавит их числом!

Маркизы выскочили во двор, проломив стену трактира. Но здесь битва стала еще более ожесточенной. У некоторых солдат было дальнобойное оружие: луки, арбалеты, метательные ножи. Постоянно уклоняться от снарядов было хлопотно. Несмотря на замедление времени, пробиваться через толпу статуй, вооруженную мечами и копьями оказалось совсем непросто. Киморо уже трижды пожалел о том, что избавился от нагрудника. Ситуацию еще больше осложняли несколько неприятных противников. Они двигались намного быстрее прочих солдат, и даже умудрялись кое-как уклоняться от неуклюжих атак маркизов. Справиться с ними мог один лишь Вальдор.

Киморо тяжело дышал. У него уже противно кололо в боку, а сердце било тревожный набат. Голова предательски кружилась и перед глазами поплыли круги. Руки и ноги стали ватными, а звуки стали доноситься откуда-то издалека. Остальные маркизы выглядели не лучше. Тяжелый физический труд — это не то, чем стоит заниматься после обильной трапезы. Особенно если перед этим ты целую неделю ничего не ел. Спать… Как же хочется спа-а-ать…

— Киморо, ты должен остановить время! — прокричал Ревский. — Полностью! Ты слышишь меня? Киморо! Да что с тобой?!

Но маркиз уже ничего не слышал. Его глаза закатились и он бесчувственным кулем рухнул прямо на мостовую.

* * *

Киморо очнулся от того, что кто-то окатил его водой. Во рту снова оказался кляп. Руки и ноги противно ныли. Живот крутило так, как будто внутри порезвился бешеный кабан. Но ни свернуться клубком, ни даже взвыть от боли маркиз не мог. Теперь его собственное тело был намертво приковано к каменной стене, как совсем недавно заложники Владыки. Киморо повертел головой. Его товарищи находились совсем рядом и тоже находились не в плачевном состоянии. Мартен явно уже никуда не сможет улететь. Разве что, вместе со всей крепостью. Хуже всего пришлось Вальдору. Его руки неестественно заломлены назад и по локоть замурованы в камень. Похожая судьба постигла и его ноги. Должно быть он сейчас испытывает нестерпимую боль. Глаза маркиза плотно завязаны, а голова задрана вверх и зафиксирована так, чтобы он не мог ею вертеть и видел только потолок.

Перед ними стоял сам Владыка в теле юного Грэмиана и издевательски аплодировал.