Юная женщина с приятным лицом и гладкой кожей улыбнулась.

– Терра меня совсем не интересует, – заявила она.

Магистраль загибалась вокруг южного обода, пересекая поперечно несколько крутых хребтов и ущелий, носивших названия каньонов Аксиус. Складки бежали с неровных холмов обода к бассейну, заставляя магистраль чередовать огромные арочные мосты и глубокие ущелья и даже туннели. Поезд, в который они сели после Дорсы Зеа, был маленьким частным локомотивом, принадлежащим их офису в Одессе, поэтому Майя могла останавливать его, где пожелает. Она так и делала и выходила из вагона, чтобы пообщаться с поисковыми и строительными группами. На одной из остановок она встретилась с земными эмигрантами. Для Майи они оказались гораздо более понятными людьми, чем жизнерадостные местные. Они не были великанами, шатались повсюду с удивленным и вдохновленным видом или в тревоге и унынии, но в любом случае – они осознали, насколько странным было их предприятие. Они пригласили Майю посмотреть на туннель в хребте, и она с радостью согласилась. Выяснилось, что это было старое лавовое образование: цилиндрическая труба начиналась возле патеры Амфитрита и достигала почти таких же размеров, что и Дорса Бревиа, но спускалась вниз под более острым углом. Инженеры закачивали в него воду из водоносного слоя Амфитриты и использовали его как трубопровод, ведущий к основанию бассейна.

Взбудораженный гидролог-землянин показал ей обзорную галерею, вырезанную в стене лавового туннеля. Черная вода бежала по дну, едва покрывая его, несмотря на 200 кубических метров в секунду. Грохот эхом отдавался в пустом базальтовом цилиндре.

– Разве не грандиозно? – требовательно спрашивали эмигранты, и Майя кивала.

Как хорошо, что она оказалась среди людей, чья реакция была ей понятна.

– Просто как чертовски большой барабан, да?

Но молодняк в поезде не особо реагировал на восклицания Майи: водопровод из лавового туннеля, конечно, крупный, так он ведь и должен быть таким, хотя и здесь тоже кое на чем экономят. Но участок хороший! Затем они вернулись к своим разговорам, и Майя провела остаток пути до следующей остановки в молчании.

После того как поезд обогнул юго-западный свод бассейна, они поехали к северу. Они миновали четыре или пять трубопроводов, построенных слева от гор Геллеспонт, голые зазубренные хребты которых напомнили Майе Неваду или Афганистан. Их пики были выбелены снегом. Майя глядела в окно, не отрываясь: на дне бассейна расползались заплаты грязного, разбитого льда, часто отмеченные светлыми пятнами новых разливов. На вершинах холмов у магистрали возводились городки под куполами. «Прямо тосканский Ренессанс», – подумала Майя.