– А с моей жизнью что делать, ma chère? – спросил он. – Мой стиль жизни едва ли можно назвать экономным, и, прозябая в нищете, я стану тосковать без какого-то занятия.

– Вавилонский Орден по-прежнему владеет своими сокровищами, Сотворены они или нет, и они все еще обладают властью, – сказал Энрике, а затем добавил: – И они никогда не принадлежали Ордену в первую очередь. Не сомневаюсь, что начнется работа по возвращению этих сокровищ их законным владельцам и странам.

Гипнос с задумчивым видом склонил голову набок.

– Хм, – пробормотал он, взглянув на Энрике. – Знаешь, а ты не просто симпатичная мордашка. Ты еще и умен.

– Рад, что заметил, – бесстрастно откликнулся Энрике.

– О, я многое замечаю, – сказал Гипнос, с улыбкой переводя взгляд с Энрике на Зофью.

Поезд качнуло, и Гипнос оглянулся, когда дверь в купе слегка приоткрылась. Зофья размышляла, где мог быть Северин.

Он почти не разговаривал с ними с тех пор, как они покинули Повелью. В какой-то степени это напоминало его поведение после смерти Тристана. Но на этот раз, даже храня молчание, Северин все организовал для них, вместо того чтобы исчезнуть. Он даже заверил Энрике и Зофью, что как бы ни сложилась ситуация в Париже, они всегда смогут найти приют и работу в Эдеме.

– Кто-нибудь видел его с тех пор, как мы сели в поезд? – спросил Гипнос.

Зофья покачала головой. Она знала, что Северин показал им их места, а затем ушел, заглядывая в остальные купе.

Энрике вздохнул.

– Думаю, из всех нас ему тяжелее всего… ведь он…

– Любил ее?

Зофья резко вскинула голову, увидев Северина. Он стоял с непроницаемым лицом, засунув руки в карманы.

Энрике покраснел.

– Северин, я…

– Это правда, – сказал Северин. – Да, это больно, но се ля ви. – Друзья молча смотрели на него.

– Представляете, я купил для нас целый вагон, но вы втроем все равно забились в одно купе, где едва хватает места для двух человек, – заметил Северин.