— А если ангелы захотят использовать его в предстоящих боях? — спросил я. — Он же теперь тоже зачислен в ряды бойцов.

— Не думаю, — возразил вдруг молчавший всё это время Теорис. — Его рука ещё не пришла в рабочее состояние. Какой из него боец? Я сам говорил коменданту казармы, что Конрад ещё не готов участвовать в боях, и он согласился с моим мнением.

— По-моему, у Артиса были определённые планы на это счёт… — с сомнением заметил я, вспомнив его разговор с лейтенантом Робуром в деревне Управляющего.

— Скажи, Изориус, каковы шансы на то, что большая часть населения Цитадели явится смотреть на бои? Ведь чем меньше людей будет на улицах города, тем легче будет из него сбежать, — поинтересовался андроид.

— Такое возможно только в редких случаях. Если на Арене будет происходить действительно что-нибудь исключительное. Ангелы регулярно устраивают такие праздники — это одно из любимейших их занятий, и подобные зрелища им не в новинку, поэтому всегда находятся те, кто остаётся дома и не приходят смотреть эти представления.

В наступившей тишине Конрад бросил долгий, задумчивый взгляд на лекаря и промолвил:

— Проводились ли у вас когда-нибудь на Арене поединки людей с берсерками?

— С берсерками? — переспросил лекарь и рассмеялся. — Только казни. Если надо убить кого-нибудь особо жестоким образом, тогда на этого беднягу спускают берсерка, и он разрывает жертву на куски. Ещё никто не проводил настоящего боя на Арене с берсерком. Исход подобной схватки был бы заранее предрешён. У его противника не будет никаких шансов!

— Мне кажется, я знаю, как через два дня привлечь внимание всех обитателей Цитадели к происходящему на Арене, — медленно произнёс андроид и обвёл всех нас, сидящих за столом в доме лекаря, спокойным взглядом. — Теорис, ты навестишь меня сегодня ещё раз и после этого поведаешь коменданту казармы о том, будто бы в разговоре с тобой я изъявил добровольное желание сразиться на Арене с одним из берсерков, чтобы отомстить за смерть своих боевых товарищей. Скажешь, что разум мой помутился от неудовлетворённой жажды мести. Как ты считаешь, способно такое зрелище вызвать интерес у всех ангелов в городе?

— Конрад, ты сошёл с ума! — ужаснулась Линда.

— Как ты собираешься сражаться с повреждённой рукой? — удивлённо спросил я.

— Я думаю, что это обстоятельство ещё сильнее подстегнёт интерес к моему бою, — невозмутимо ответил капитан. — Так как, лекарь? Что скажешь?

Изориус с учеником ошарашенно уставились на Конрада, не в силах поверить своим ушам. Затем, совладав с изумлением, главный лекарь проговорил: