– Вопросы? Если он умрёт – я тебе лицо обглодаю! Дуй! Гони своё корыто в госпиталь! Этот мужик десяти рот стоит!

Спрыгиваю, бегу на пятиэтажку. Не оборачиваюсь. Знаю – коротко посоветуются и уйдут. Все. И пулемётчики рембата – тоже. Жаль. Но… А-а… на них всех!

Прихватываю ящик с патронами. Бегу к пятиэтажке. Под огнём. Пули так и свистят вокруг, впиваются в мёрзлую, перепаханную войной землю сквера. Пох! Не, я, конечно, делаю на бегу «манёвр зайца» – куда ступит моя нога при следующем шаге, не знаю даже я, завершив предыдущий шаг. Случайным образом принимаю решение. Автоматически – думать об этом – тупить. Не будет спонтанности. Вычислят, подловят. А так пусть жгут патроны. Нам ещё подвезут. Им уже нет.

Вот и дом. Оповещаю личный состав о смене руководства. И назначаю себя узурпатором. Незаконно занявшим железный трон владения штрафной ротой и этим четырёх с половиной этажным королевством. Всё же обвалили один этаж на левом крыле здания. Рухнули остатки крыши и сложился этаж. Погибли три бойца. Наши ошиблись или немцы постарались – не важно же! Какая разница?

Расставляю бойцов. Опять читаю лекцию. Всё то же – не сиди долго на одном месте, не высовывайся, не подставляйся. Формирую мобильную группу «пожарных» из ребят пошустрее. Учитывая мой «московский» опыт.

Отбиваем атаки врага, корректируем огонь средств поддержки. Если бы не они – сожрали бы нас с потрохами! За час – семь отчаянных атак. Немцы – как одержимые безумцы – лезут на дом. Укладываем их мордами в землю. Через пять минут опять бегут!

А люди у меня всё кончаются. От «пожарных» ничего не осталось. Вот и Маугли залёг с винтовкой. Учу его:

– Задержи дыхание, на спуск дави плавно, будто у тебя не палец, а лепесток ромашки. Не расстраивайся. Слишком далёкого немца выбрал. Ещё и бегущего. Надо стрелять не туда, где он сейчас, а туда, где он будет. И пули летят не прямо, а по дуге. Вблизи – не имеет значения. Но вдаль – надо учитывать. Тренируйся.

Бегу дальше. Я почти не стреляю. Пытаюсь заменить ротного – быть везде и сразу, – патронов подкинуть, гранатами закидать прорвавшихся немцев, вынести раненого, подбодрить ещё живого.

Зимнее солнце покатилось на вечер. Мы ещё живы! Дом ещё держим. Комдив обещал… много что обещал. Но требовал – большего. Требовал дом удержать до утра. У меня – семнадцать штыков. Со мной и теми двумя гавриками героическими, что ранены в ноги, но остались на месте. Их надолго не хватит – не сменят позицию – задавят. Маугли я отправил исправить связь – телефон замолчал.

Отбиваем ещё атаку. Отбиваем гранатами. Половина здания горит. Немцы притащили огнемёт, крики горящих заживо – мои горящие бойцы подорвали огнемётчика гранатами. Пылает, как пионерский костёр. Чему гореть в куче битого кирпича? Горит. И ещё как!