От плеча к локтю прошла длинная резаная рана, и кровь уже намочила рукав.

— Ах ты ж господи…

— Перехвати ремнём, здесь, сверху, — сказал Фёдор слабым голосом.

Боевой задор прошёл, осталась боль и слабость.

Николай снял ремень с ружья и им перетянул руку.

— Ничего, скоро до хутора доберемся, там тебя перевяжем.

— Нет… я уйти хочу, сбежать, отпусти меня, Николай.

— Да ты что? Куда бежать?

— Не могу я больше, колдун проклятый каждую ночь приходит. Он убьёт меня и душу проглотит.

— Да что ты несешь? Тебя по голове задели? Господин капитан поможет, он с ним справится!

— Куда ему помогать, сам хворый.

— Дезертировать — последнее дело, ведь найдут, вырвут ноздри и на каторгу!

— Значит, на роду мне так написано. Хотел я пожить, поработать… эх, да чего говорить.

Тем временем бабы разглядели своих спасителей и бросились к ним.

— Николай, это Николай! Спасители! Избавители!

Плач вперемешку с радостными криками заполнил улицу.

— Бабы!!! — строго гаркнул Николай. — Они вернутся! Скорее берите еду, одежду и в ближайшее село, дорога открыта! Скорее!!!

Николай хмурился и перевязывал руку Фёдору, а тот пытался поймать его взгляд. Федор молчал, но в его глазах кричала мольба.

— Говорю тебе, вернёмся вместе, — сказал Николай. — Теперь до Воронежа весть быстро донесётся, сидеть тут нам недолго.

— А и то! Я до Воронежа пойду! Я упрежу, у меня и деньги на дорогу есть. — Федор достал здоровой рукой кошель. — А хочешь, себе возьми, только избавь меня от этого проклятого места!