— Ладно, но только ради твоей мамы, — засмеялся он и я вместе с ним.

Время стремительно и вместе с тем медленно и однообразно бежало вперед. Реган не оставлял попыток завоевать меня, но своим тяжелым нравом постоянно отталкивал, словно в нем жили два разных человека, один прекрасный, волнующий, а другой жуткий и вспыльчивый грубиян, которого иногда, совершенно не хотелось видеть. Он старался каждый день удивлять меня: цветами, конфетами, необычными местами. Но каждый раз, как мне начинало казаться, что он хороший человек, и я могла бы полюбить его, пусть не сейчас, а со временем, он тут же грубил кому-нибудь, делал что-то такое, из-за чего было неописуемо стыдно перед окружающими. И в этом был весь Реган, от сумасбродного и агрессивного вождения на дороге, до откровенного хамства моему руководителю, из-за которого меня уволили через пару месяцев работы. Больше месяца я потратила на поиски новой, но благодаря Регану и его постоянному вмешательству в мою жизнь, меня никуда не брали.

Прошло больше трех месяцев, после нашего ужина и его неудавшегося поцелуя, но мои мысли и чувства до сих пор никак не упорядочились, постоянно мучая. И еще эти сны, волнующие, волшебные, ускользающие вместе с рассветом.

Встав утром с постели, я почувствовала манящий аромат кофе, не причесываясь и не переодеваясь, пошла на его зов вниз, сонная и растрёпанная.

— Эмили! — возмутилась мама, когда я зашла в кухню и увидела, что они с Реганом сидя вдвоем за столом, ведут светскую беседу, мило улыбаясь друг другу.

— Мама? — опешила я, и поспешила взять с кресла плед, чтобы укрыться от глаз Регана, ведь была неодета для приема гостей.

— Что вы, миссис Свотс, я не против, пусть ходит, как ей нравится, — сообщил ей Реган, поедая меня взглядом.

— Хорошо, — подумала я, и решительно пошла к столу. Села, налила себе кофе, и, взяв бутерброд, начала завтракать.

— Реган вышел из — за стола, предварительно извинившись, и скрылся в гостиной.

— Эмили, как тебе не стыдно! — возразила мама.

— Но ты же слышала, он сказал, что все в порядке, — жуя бутерброд, ответила я ей.

В дверном проеме с огромным букетом белых роз, появился Реган. Он и розы заняли его целиком.

Я чуть не подавилась бутербродом, когда увидела эту картину. К такому была не готова.

— Ненавижу розы! — в очередной раз подумала про себя.

— О, я же совсем забыла, мне нужно купить хлеба, — пробубнила мама себе под нос, и, просочившись мимо Регана, испарилась с кухни. Посмотрела на хлебницу и поняла, что она полностью забита хлебом, и была безумно зла на мать, за этот ее поступок, я не была готова оставаться с ним наедине сейчас.