— Прости? — снова переспросила я, понимая, что вся эта чушь, озвученная им, не укладывается в моей голове.

— Я говорю…, — уже менее терпимо начал он.

— Я прекрасно слышу, — перебила его, — что ты говоришь, но по моему мы пока не пришли к единому мнению относительно нашей свадьбы. Тем более того, как мы будем вести совместный быт! — еще больше вспылила я.

— Даже если я когда-нибудь, соглашусь выйти за тебя, это не значит, что я стану твоей рабой! — уже спокойней продолжила объяснять свою позицию, из-за постоянных пинков мамы под столом.

— Я вольна поступать так, как считаю нужным и не ты, — обратилась я к маме, устав от ее чрезмерной заботы, — не тем более ты, — бросила Регану, — не вправе решать, как мне жить!

Высказав все, встала из-за стола и вышла на улицу, покачаться и немного успокоиться.

Оказавшись на качелях, поняла, что в гневе забыла взять пальто и хоть за сегодняшний солнечный теплый денек, снег почти сошел, на улице было зябко.

— Все равно, — сказала себе я и твердо решила замерзнуть.

Полная луна смотрела на меня с неба и о чем-то грустила, вместе со мной.

Что-то теплое коснулось плеч, оглянувшись, увидела Регана, накрывшего меня мягким, теплым пледом.

— Можно? — попросил он, показывая на свободное место на качели, рядом со мной.

Я нехотя подвинулась и он опустился рядом.

От него шло, такое тепло, что хотелось прижаться всем моим замершим телом. От прикосновения плеча к моему шел странный электрический ток и в голове стали сплывать не разборчивые образы.

Реган спускающийся с неба на больших черных крыльях, закрывающих собой небо и хватающий меня за руки, я пытаюсь вырваться, но он только крепче прижимает меня к себе и бьет по лицу.

— Что с тобой? — вдруг спросил Реган, вырывая из забытья.

— Ничего, — отвечаю, глядя ему прямо в глаза.

И почему рядом с ним в моей голове твориться такой сумбур, хотя не только в голове, но и в душе. Как один и тот же человек может так волновать и отталкивать одновременно?

Его рука провела по моей щеке, уху, шее, и, оставшись там, медленно потянула к нему. Горячие мужские губы с жадностью и жаром впились в мои, обжигая горячим дыханием, царапая щеки густой щетиной.

Все во мне напряглось и замерло. Я пыталась понять себя, услышать, вспомнить, когда это знакомое чувство овладевало мной ранее, но не могла.

— Реган, — прошептала я, отстранившись.