Алекс размышлял, барабаня пальцами по твердому пластику страниц.

Что хорошего в чувстве, всегда причиняющем боль? Должно ли ему быть место в человеческой жизни?

Он ведь так и не почувствовал этой «любви». А завтра к вечеру действие блокатора кончится и он станет прежним пилотом-спец.

Конечно, можно глотать препарат и дальше. Ждать… только стоит ли оно того?

Любви – еще нет. А вот тоска – уже да.

… – Мне влетело от матери, – говорит Настя. Она закуривает сигарету, усаживается поудобнее в глубоком кресле. По обнаженному телу прыгает солнечный зайчик – ветер раскачивает открытое окно.

– Из-за меня? – уточняет на всякий случай Алекс. Его пальцы пляшут в сенсорном поле компьютера, набирая длинные ряды цифр. Машина совсем старенькая, нейроинтерфейса у нее нет… – Я сейчас закончу, Натка. Минуту, ладно?

– Да, из-за тебя… – Девочка вытягивает загорелую ногу, подставляет под солнечный свет. Другой ногой почесывает комариный укус на лодыжке. – Мама говорит, что я неправильно к тебе отношусь. Что в отношениях с будущим пилотом выходить за рамки секса – глупо.

– Ну и зря, – отвечает Алекс. – Я же говорю, что все равно тебя буду любить.

– Говоришь, – соглашается Настя.

С улицы доносится крик:

– Алекс! Настя! Алекс!

– Это Фам, – говорит Настя. – Выследил. Знаешь, мне кажется, что он меня к тебе ревнует.

– Думаешь? – Алекс начинает вводить последний блок данных.

– Алекс! Настя! – надрывается на улице Фам. – Я же знаю, что вы дома! Пойдемте на речку!

– Вот пристал, – бормочет Алекс. – Пойдем или как?

– Как хочешь.

Алекс косится на тонкую загорелую ногу, потом решительно распрямляет пальцы, останавливая компьютер. Высовывается по пояс в окно и кричит:

– Идите, мы вас догоним!

…Алекс улыбнулся воспоминаниям. Нет, все-таки это была не любовь. Наверное. Иначе бы он сейчас не улыбался, а «глотал слезы», как считает поэт.