А Квартум? Ведь и он не просто так в нее поверил. Не просто так ее перевели со Второго кольца на Первое и дали место в престижном университете. Не просто так за ней приглядывала госпожа Тааре.

Они все надеялись, что Мора особенная. И разве не на это надеялась она сама? После всех лет, которые она провела в стенах семейного отсека, почувствовать себя исключительной, «той самой», перестать быть просто странной уродкой – не об этом ли она мечтала?

И если все правда, если ее метка действительно что-то означает, то она поцелует Рея – и он почувствует что-то особое. Потому что он первый, кого ей хочется поцеловать. С той минуты, как он заступился за нее в кафе. С той минуты, как он взял ее за руку на лестнице перед медцентром, даже несмотря на то, как он повел себя потом. Это ведь просто порыв, эмоции, гормоны – не важно, что будет дальше, и совсем не важно, если Рей окажется вовсе не тем, кому бы следовало ей понравиться. Важно только то, что ей хочется сделать сейчас…

Но от поцелуя – и от первого, и от второго – Мора ощутила только горячую краску на щеках. И как только она осмелилась? Сама, первая сделала шаг, а сейчас хочется прижать ладони к лицу и заплакать. Потому что фантастические надежды на свою особенность – просто сумасшествие.

Рей ничего не ощутил, это было ясно. Он стоял прямо, неподвижно, а когда Мора коснулась его губ своими, то ей показалось, что она целует статую. Он не подался ей навстречу, не пошевелился, и губы у него были сжаты. Он не хотел, чтобы она его целовала, и, кажется, с радостью бы отстранился. Не было никакого чудесного прикосновения, от которого произошло бы что-то волшебное. И что она только творит? Не может у нее быть никакого дара…

Мора побаивалась госпожу Ли, могла негодовать на нее сколько угодно, но та верно сказала: это реальный мир, а не сказочка. Ведь ничего в Море не щелкнуло и не могло щелкнуть. Она даже в богов никогда не верила, и правильно: те боги, которым носят подношения на всех трех кольцах, существуют, только никакие это не удивительные волшебные существа, а обыкновенные люди. Так с чего бы в ней проснулась какая-то магия?..

Слезы полились легко и бурно, как будто не было ничего естественнее, чем рыдать у кого-то на глазах. И все же было так стыдно, так интимно и некрасиво… Сдержаться у Моры не получилось. Она присела на край кровати и, спрятав лицо в ладонях, плакала, как последняя дура.

«Плачут только истерички», – услышала она голос Зикки. Насмешливый, почти назидательный тон – Зикка любила учить младшую сестренку уму-разуму.