Но время шло и для Никитина всё становилось бессмысленным. Желание отправится в «страну Морфея» раз и навсегда искушало уставшего и измотанного полковника полиции. Стоит только поддаться вперёд или назад, как всё закончится.

Алексей Никитин повалился вперёд и остатками зрения увидел приближающуюся когтистую лапу.

Он бродил по поляне, освещаемой лунным светом, пока не наткнулся на костёр, у которого сидел отец. Никитин-старший ковырялся палкой в углях, напевая незнакомую мелодию себе под нос.

— Папа.

Григорий Никитин оборвал напев. Он повернулся к сыну и улыбнулся.

— Ну здравствуй, Алексей.

Младшему Никитину никогда не нравилось, что родной отец всегда называл его настолько официально. Как будто он не сын, а обычный знакомый по работе. Но конечно сейчас, спустя столько лет, когда наконец-то встречаешь отца — то главное желание, это поговорить о более важных вещах.

— Долго ты здесь? — спросил сын, присев рядом у костра.

— Ну, а когда я тебя видел в последний раз? А раз сейчас я вижу не бойкого мальчугана, а зрелого дядьку ненамного младше себя, то значит долго. Очень долго.

Алексей направил руки к огню, чтобы погреться, но ничего не почувствовал. Огонь, что ли не настоящий?

— Настоящий. — тут же ответил отец на мысленный вопрос сына — Только призраки не испытывают ни жара, ни холода, ни боли. Ничего.