«Все, что я хотел… и все, что у меня было…

Как жаль, что вы не знали нас тогда…»

Он закрыл глаза, а когда открыл их снова, то уловил некое легкое движение в темноте между колоннами; свет лампы на миг коснулся дымчатой паутины волос.

Эшер замер. Шаги приближающегося вампира были неслышны.

– Я не уверен, что это подходящее место для встречи. – Голос Эшера гулко отдался в рукотворной каменной пещере. – Но на улицах я не чувствую себя в безопасности. Я надеюсь, выводок Олюмсиз-бея вряд ли заглядывает в это святое для них место.

– Они не заглядывают сюда по другой причине.

Исидро двигался несколько скованно, словно преодолевая боль. Эшер знал, что по сравнению с другими более молодыми вампирами дон Симон переносит ожоги от серебра менее болезненно, и все же огнестрельное ранение (пусть даже пуля Кароли прошла навылет) должно было причинять Исидро адские страдания.

Хотелось бы знать, кто ему делал перевязку.

– Если мы захотим войти в то или иное помещение, нас не остановит ничего, кроме серебра, чеснока и некоторых других веществ. Ни крест, ни полумесяц, ни прибитая к двери подкова – все это для нас не преграда. Как, кстати, и для живых. – Исидро небрежно шевельнул рукой в черной лайковой перчатке. – Хотя святых мест мы действительно избегаем. Не потому, что там обитает бог. Он обитает везде, о чем люди обычно забывают на полях сражений, в спальнях и кабинетах. Просто люди, молясь, перестают скрывать свои мысли и чувства. Их любовь, ненависть, тайные чаяния, сплетаясь, образуют нечто подобное музыке, и она, пропитывая собой камни, звучит, даже когда храм пустеет. Некоторые из нас не обращают на это внимания. Мне же это кажется неприятным.

Вновь пала тишина, подобная власти вампира, отвлекающей внимание, делающей зрячих слепыми. Примерно то же самое проделывали сейчас с людьми такие, как Игнац Кароли, и такие, как Гелге Курт, незаметно, шаг за шагом подталкивая мир к войне.

«Причем успешно…» – угрюмо подумал Эшер.

И уже ничего нельзя было сделать. Джеймсу следовало это предвидеть, еще когда он садился в парижский поезд. Наступают новые времена, их не остановишь… Здесь, в Константинополе, был вырван один-единственный плевел, в то время как разрастались они повсеместно.

– Спасибо вам, что присматривали за ней.

Исидро слегка отвернул лицо.

– Вы взяли в жены очень глупую женщину, Джеймс, – мягко сказал он. – Присматривать за ней следовало по-другому. Переломить ей обе ноги, чтобы она не совала нос в гнезда вампиров, и отправить обратно в Оксфорд под надзор сиделки. Я же проделал все настолько скверно, что сиделка теперь требуется и вам, и мне. А главное – все зря…