Броккенбергер теперь уже громко хохотал:

– Недурная встряска? А? И целехонького усадили ко мне в «случайно проезжавшую машину»! Ха-ха! Ничего не скажешь! Мои «ягуары каменных джунглей», как вы их обозвали в одной из своих паршивых статеек, все-таки умеют делать свое дело. О'кэй?

– Да, сэр. Но зачем же мою новенькую машину…

– Заткнитесь. Вы заслужили хорошего тумака. Какого черта вы проиграли в ледяном Гроте всю игру?

– Да, босс. Но едва ли в этом моя вина.

– А чья же еще? Кого мы послали туда и зачем?

– Это все нобелевские лауреаты, босс! Уверяю вас! Они вообразили, что могут иметь собственное мнение, хотя им внушали, как себя вести…

– Еще бы! – хмыкнул Броккенбергер. – У этого осла в золотых очках в комнатенках Капитолия была мымра-секретарша, которая наверняка ему все напомнила.

– И мне не оставалось ничего другого, сэр, как «задействовать запасной вариант»…

– Заткните свою паршивую пасть. Лучше помолчать об этом даже в моем «ягуаре», где можно не опасаться подслушивающих аппаратов, которыми набит Капитолий.

– Так вот почему мы встретились на шоссе!

– Идиот! Если бы вы были так же догадливы и там!..

– Но разве комиссия долетела до Нью-Йорка?

– До него долетел этот Анисимов, а не оказался с вашей помощью среди всех на «Конкорде». Тогда было бы о'кэй!

– Мне не пришло это в голову, босс.

– Даже острые ножи тупеют, если их не точить.

– Я готов, сэр, быть ножом, мечом, кинжалом.

– Знаю. Потому и «подобрал» вас на дороге. Чтобы наточить.

– О'кэй, сэр!

– К делу. Вы читали статью профессора Тейлора, отца водородной бомбы, который утверждал, что ее можно украсть?