- Кажется, ты совсем забыл об Учителе, – бросила она, как наживку, провокационную фразу, о чем тут же и пожалела.

- Ты... спала с ним? У вас это почему-то так называется. Я имею ввиду – обнаженными, в одной постели, сплетясь телами и проникнув друг в друга?

Клару, которая постоянно забывала, что имеет дело с образованным дикарем, неприятно покоробил его дерзкий цинизм.

- Однако... – озадаченно пробормотала она. – Ты черезчур начитан. – И с вызовом добавила: – Ты не знаешь разве, что мы с ним муж и жена?

- Были мужем и женой, – бесстрастно поправил Гроэр.

- Что ты имеешь ввиду? – насторожилась Клара.

- Только то, что теперь он мертв и ты свободна. – Голос Гроэра звучал убежденно и ровно.

Она опешила.

- Я тебе этого не говорила. Откуда ты знаешь?

- Откуда?... – Казалось, он тоже пытался найти ответ. – Я почувствовал. Сразу же как проснулся. Возникло такое ощущение, будто во мне что-то сломалось. Ну как если бы меня вдруг разделили пополам...

- Это называется тоской. Ведь ты был очень привязан к своему Учителю. – Клара попыталась загнать услышанное в привычные для нее рамки.

- Нет. Я знаю, что такое тоска. Например, я тосковал по тебе. По твоим глазам. По твоему телу и рукам, которые могли бы ко мне прикоснуться. Но это совсем другое. Я физически ощутил его смерть. Каждой клеточкой своего тела. И будто что-то от него перешло ко мне, будто он во мне или я – это он. Это трудно объяснить словами. Мне даже кажется, что я стал намного взрослее, чем был еще вчера. Все очень странно, правда?

- Очень... Очень странно, – в замешательстве пробормотала она.

В красном свете торшера, в привычной, до боли знакомой обстановке, где она провела множество дней и ночей, глаза, устремленные на нее, резковато-приглушенный тембр его голоса принадлежали тому, другому. И это походило на мистификацию. Оба умолкли ненадолго, погрузившись вглубь себя.

ГЛАВА 44

ГЛАВА 44

Теперь все будет иначе, размышляла Клара. Главным для них станет любовь. Она горько усмехнулась. Гроссе обвинил бы ее в заурядности, в стремлении к тихому, мещанскому покою. Да! Ей нужен покой. Ох, как нужен. Она его заслужила. Да, она хочет быть заурядной женщиной – ласковой, заботливой, любящей. И любимой. Гроссе мертв. Но жива ее любовь к нему. И по-прежнему жив ее кумир в облике юного Гроэра.

Они вместе отправятся путешествовать по свету. Она покажет ему разные страны. Покажет весь этот прекрасный, необъятный мир, от которого он так долго был изолирован. И обязательно отвезет на Канарские острова. Туда, где теплые ласковые волны и золотые россыпи песчаных пляжей. Они уедут из этого проклятого затхлого захолустья. Пусть Гроэр никогда не узнает ни о своем, ни о гроссевском происхождении. Да она и сама постарается забыть об этом. Какая в сущности разница, где встретились две половинки будущего человека – во чреве матери или в колбе. И кто сказал, что повторивший в точности лишь одного родителя ущербнее обычного отпрыска. Что он менее человек, чем все остальные. Пусть Гроэр никогда ничего не узнает о деяниях своего прообраза.