– Вы сумасшедший!

– Мне тысячи лет, Дейнатара. И я не собираюсь терять все из-за девчонки, которая не должна была родиться на свет.

– Моя мама знала?

– О да, она обладала даром предвидения. Когда-то я проглядел, надо было утопить ее в младенчестве. Она предпочла пожертвовать собой, чтобы дать вашему «народу» возможность «освободиться от нашего гнета».

По взгляду Леаса я поняла, что он не знал о записывающем кристалле, спрятанном у меня. Я вшила его в корсет платья, заменив несколько элементов декора. Правда, я не ожидала, что придется использовать его так.

Люди перед балконом, словно единый организм, пораженно вздохнули. Иллюзию нельзя подделать. А оскорбления любимой королевы Илларии не простит ни один уважающий себя подданный. Маму очень любили.

Толпа начала роптать. Какой бы ни была сила мага, пусть даже такого древнего, ему не выстоять против толпы. Там, внизу, собрались сотни тех, кто с замиранием сердца ждал пророчества. Кого лишили семьи, кому напророчили смерть. Каждый сильный магический род имел десятки историй о трагедиях, свершившихся якобы по воле богов.

Ярость выплеснулась из них, ибо чаша давно была переполнена.

– Он сам себя подставил. – Карнатар подошел ко мне. – Идем, Дейнатара.

– Они же его растерзают!

Каким бы сильным ни был Леас, он долгое время провел в Облачном Храме, упиваясь властью. Он уже давно не мог сражаться и, лишившись вбитого традициями страха, оказался практически беспомощным перед теми, кем недавно правил.

Конечно, ему на помощь придут послушники. Старейшины кинут всю мощь, чтобы одолеть нас, но я знала, что мы победим. Хотелось верить, будто от мамы мне передалась хотя бы крупица ее дара. А еще хотелось верить, что она видит это и хотя бы чуточку мной гордится. Принцесса, которая не должна была родиться, изменила мир.

Карнатар прав: я уже не была нужна там. Стража пыталась пробиться в гущу битвы, чтобы защитить Старейшину от обезумевшей толпы, но без особого энтузиазма. Несмотря на мощь и накопленные силы, количество превосходило: маг отступал. Я навсегда запомню выражение ужаса на его лице, и мне совершенно не стыдно, что я им наслаждаюсь.

– Дейна, идем…

Я подняла руку, останавливая Карнатара.

Я хотела смотреть. Мадлен во мне хотела смотреть. Губ коснулась холодная улыбка. Проклятие бессмертных безумцев обратилось против них самих. То множество жизней, что меня заставили пройти, стоили этого момента.

Весть о заявлении принцессы очень скоро разнесется по всему миру. Он больше никогда не станет прежним. Мы несемся в неизвестность, и я – в первых рядах.