– Снизу. Там должен быть небольшой выступ.

Пластинка, закрывающая позвонок, поддалась легко, откинувшись, словно обычная крышка. Под ней скрывалось два микроскопических разъема, должно быть для технического нейрошунтирования, а также маленький, но самый обычный рычажок на четыре позиции.

– Сейчас переключатель в крайнем левом положении? – спросила Кира.

– Да.

– Нужно перевести рычажок в крайнее правое.

– Хотелось бы понимать, что я делаю.

– Что мы делаем, доно. Мы снимаем блокировку с протоколов безопасности. Они не дают работать сторонним программам.

– Звучит не очень хорошо. Это мы, типа, выключаем у тебя антивирус?

– Не вздумай передумать, доно!

Гарин лишь вздохнул. Отступать уже было поздно.

– Хорошо, – он прокашлялся, прочистив горло. – Просто передвинуть?

– Да. Только не сломай.

– Ладно.

Юрий положил пальцы на микроскопический рычажок. Почувствовал, как напряглась Аоки.

И сдвинул тугой кусочек пластика вправо до упора.

Кира дернулась, словно от удара током, вытянулась струной, даже суставы хрустнули. Юрий чуть было не вернул рычаг в исходное состояние, но девушка расслабилась, с облегчением выдохнула. Произнесла, словно себе не веря:

– Получилось.

Юрий вытер рукавом взмокший лоб, только сейчас заметил, как у него колотится сердце.

– Все работает, доно, – Кира повернула голову в его сторону. – Спасибо.

– Не за что, – хрипло ответил Гарин. – Потом еще поговорим об этом. Я должен знать все нюансы.