Лилия нелепо дёрнулась, выставила перед собой ножницы, защищаясь. Незнакомая девушка спряталась за спиной плачущей Сирены, и только Ракель осталась неподвижной. Теперь я улыбнулась ещё шире, по-настоящему. И негромко рассмеялась: боги, какие нелепые попытки избежать наказания! Мне даже оружие доставать не пришлось — недоумение на лицах всех четырёх девушек сменилось откровенным ужасом.

— Смотри, Сирена, твоя верная псина прибежала, — нашлась первой Ракель, всё ещё удерживая за плечо студентку Эстель. — Ты забыла уроки пантеры, пустышка? Думаешь, я больше не способна ни на что подобное?

— Рискни, — коротко предложила я и сложила руки на груди. — Заодно и узнаешь, на что теперь способна я.

От этого простого жеста Лилия вскрикнула, выронила ножницы и подняла руки. Я едва удержалась, чтобы не захохотать: кажется, Зак всё-таки поделился впечатлениями от последней встречи со мной.

— Спустишь на нас свою собаку? — чётко и громко проговорила Ракель над ухом Сирены, толкая её мне на встречу. — Или сорокина дочь тебе больше не подчиняется?

Карнеум за плечом стал тяжелее и громче: чёрная сталь притягивала ладонь, и мне даже пришлось обхватить песочный тиаль, чтобы не поддаться зову оружия. Для начала нужно было вытолкать Сирену, а уже потом можно будет выпустить то, что клокотало во мне гремучей раскалённой смолой.

Студентка Эстель молчала. Она смотрела на меня круглыми глазами и мелко вздрагивала. Я с досадой подметила страх даже в ней, словно серебристая лилия вместе со мной слышала хор оружейной стали, требующий кровавой расправы прямо в узкой библиотечной нише. В том месте, где Лилия успела выстричь волосы на голове леди Эстель, появилась заметная проплешина, делая вид обычно уверенной девушки каким-то жалким и беззащитным. Я выругалась про себя. Ну нет, я точно не спущу им это с рук. Нужно только отправить Сирену подальше от места бойни.

— Сирена, — я двинулась к девушкам, и они немедленно отпрянули. — Уходи отсюда.

— Не подходи ко мне, проклятая! — хлюпнула носом студентка Эстель.

Накидка валялась на полу, и я подняла её, подала подруге. Та замотала головой, отказываясь принимать одежду из моих рук. Я осторожно повесила плащ на спинку стула, чтобы девушка могла дотянуться.

— Иди в комнату, Сирена, — процедила сквозь зубы.

Злость во мне нарастала, вскипала предвкушением ударов и жестокого урока для трёх бессовестных студенток. Остригу их наголо. Исполосую лица шрамами — достаточно глубокими, чтобы даже после исцеления остались полосы. Сломаю пальцы, чтобы они не только ощущали боль, но и слышали хруст своих костей. То, что мне хватит силы, ловкости и умения, я не сомневалась ни разу.